Природа Байкала

Туристы Куйбышевского пединститута вспоминают походы на Байкал. Из воспоминаний Анатолия Ивановича Сухорукова. И июле-августе 1962г. был поход на оз. Байкал. Состав группы: Сухоруков А., Веденёв Саша, Левин Женя, Иванов Вася, Акользин Миша, Астанков Миша, Радаев Володя, Барыбина Нина, Паршина Тамара, Беляева Галина, Колесник Людмила, Кривцова Валя, Щенникова Нина, Жукова Роза, Пономарева Нина, Городнова Капиталина. Маршрут похода. До Иркутска по железной дороге с заездом в Новосибирск, от Иркутска до Булунчука на автомашине, от Булунчука до Харгино пешком по тайге – это подход к Байкалу. Далее вдоль Байкала от Харгино до Листвянки пешком. От Листвянки до Иркутска автобусом. На обратном пути сделали остановку в г. Красноярск, побывали на Красноярских столбах, добрались до Дивногорска, где строилась Красноярская ГЭС. Вернулись в Красноярск и по железной дороге возвратились в г.Куйбышев. Из воспоминаний Анны Фандо. Главное воспоминание – поход на Байкал в 1966г. Нас было 10 человек - ребята: Акользин Мишка, Валера Юсупов, Юрка Михеев и Мишка Карпов – самый юный из нас. Девочки: Люся Бесперстова - командир, Нина Павлова, Лариса Сергеева, Люда Утехина, Света Карпова и я, Аня Фандо, – завхоз. По пути в Иркутск останавливались в Красноярске, побывали на Красноярских столбах и даже на два из них поднялись. Из Иркутска ехали на автобусе куда-то в тайгу, а потом несколько дней через тайгу по азимуту шли к Байкалу. (Маршрут тот же, что и в 1962 г.) Ребята время от времени залезали на самое большое дерево и высматривали, не видно ли Байкал? А когда, наконец, дошли – все бросились купаться, но моментально выскочили из воды, вода прозрачная, хрустальная, но 8 градусов. Потом шли вдоль Байкала[/obj] к Листвянке. Каждый день были какие-то приключения. Однажды Лариска Сергеева забралась на скалу за красивым цветком, а обратно спуститься не могла! Потом у Светы Карповой рюкзак оказался таким тяжелым, что она его нести не могла. Ребята, Акользин и Юсупов, провели ревизию – а там полно камней, которые Света собирала. Камешки были очень красивые, но пришлось с ними расстаться. Продолжаю свои воспоминания про Байкал. Когда шли по тайге, Люда Утехина умудрялась по пути собирать грибы и поэтому отставала. Тогда Акользин принял мудрое решение. Взял прут и, идя впереди нее, сшибал попадающиеся грибы. Но когда остановились на ночевку, Людмила достает пакет с грибами и говорит: " Странно тут грибы растут - шляпки отдельно, ножки отдельно". Хохотали все, но ужин был с грибами! И еще, когда шли к Байкалу, нас застал дождь. И нам посчастливилось найти зимовье - небольшой такой домик типа шалаша. Мы обрадовались и укрылись там. Ливень становился сильней. Но наша радость была преждевременной. Вскоре на нас полились потоки грязной воды! Выяснилось, что крыша у нашего убежища была из земляного дерна. Тут и вспомнилась песня: "Сверху сыро, снизу грязно, посредине безобразно, мое тело и душа, за душою ни гроша..." Все мокрые и грязные выскочили из этого укрытия, развели костер. Уже темно, хорошо хоть дождь кончился... А вообще в этом походе очень мужественно вела себя маленькая Люся Бесперстова - наш командир! У нее на спине был фурункул, но она не жаловалась, тащила свой рюкзак. Хотя ребята Акользин и Юсупов всегда пытались ей помочь. Иногда думаю, как мы там не заболели? Полдня идем по пояс в ледяной воде, а потом полдня в гору. Видимо это и спасало. Сначала промерзнешь, а потом пропотеешь! Вспомнила, как ночью мы приехали из Иркутска, после похода на Байкал. Транспорта уже нет, да и расставаться неохота. Сели в последний троллейбус и поехали на набережную. Спели песню про последний троллейбус. А на волжском пляже мы и провели эту ночь. Купались в Волге, вода была градусов 17, это не Байкал. Даже Людмила Утехина не хотела вылезать из воды, хотя раньше она в Волге не купалась. Говорила, что вода в ней слишком холодная! Поговорила с Акользиным, участником походов 1962 и 1966 г.г. Больших обходов они не делали. В 1966 г. к Байкалу вышли не в Харгино, а ближе к Песчаной. Шли по воде иногда по грудь, рюкзаки на голове. В Хомутах видели, как геологи поймали полные штаны хариусов. Акользин был экстримал, авантюрист и все у него получалось.В 1962 году он, Радаев и Веденев (наши будущие гуру) в Хардино построили плотик и без разрешения начальника Сухорукова поплыли по Байкалу. Внезапно подула Сарма и унесла их в открытое море. Никто из местных идти за ними на моторке не соглашался. Внезапно ветер сменился и Баргузин пригнал их обратно. Начальник хотел снять их с маршрута, но смилостивился. Возможно, это был первый сибирский водный поход в нашей секции, в волжские кругосветки ходили ещё в 50-е на лодках. По воспоминаниям поэта Столярова, тоже нашего туриста,в 1955 в ЖИГУЛЕВСКОЙ КРУГОСВЕТКЕ погибли Вера Тиханчикова и Борис Громов. Их лодку затащило под спаренные баржи. Трое других ребят из этой лодки спаслись. Вот такие воспоминания . Воспоминания Елены Хомутовой (Макаренко), дочери Анны Фандо о 1988 г. Было это двадцать пять лет назад. Цвел в Самаре Ботанический сад… А точнее, это Куйбышев был. В том саду меня Григорий полюбил… Так и хочется сказать: «Вот дурак!» Он лишь знает, может это и так??? Перестройка, в магазинах пустота, И в общаге только крысы для кота. А из окон всех здесь «Ласковый май» И таджикские мотивы, подпевай! Нам же весело вполне, наш народ В туристический собрался поход! Совершить пришлось мне подвиг тогда, Кросс впервые в жизни сдать… Вот беда, без него физрук не ставил зачет, А ведь Гриша тоже едет в поход! Да, в Саяны собрались мы тогда, Когда там была большая вода! Проливные шли дожди, ручеек Стал таким, как полноводный поток. И объявлено туристам: «Друзья! В этот год ходить в Саяны НЕЛЬЗЯ!» Но Марашкин непреклонность проявил, Всех собрал и рюкзаки переложил… И на поезд мы отправились, вперед, Там Слюдянка нас заветная ждет… По пути вагон от песен звенел, Каждый песни под гитару там пел… И, конечно, Гриша там «токовал», Мое сердце, как биолог, покорял!!! Я же песни ему пела в ответ, Так родились и любовь, и совет… Про поход я помню – ноги, рюкзаки, Да промокшие еще дождевики, Да в болото как ложились мы спать, Даже лапник от воды не мог спасать… Сыро, холодно, торопимся вперед, Ведь педпрактика девчонок наших ждет… Без стоянок шли, без отдыха, скорей, Даже петь там не хотелось, хоть убей! Над тайгой еще я помню дикий крик, К Машке Шатских в ухо вдруг комар проник. Врач походный – наша Влада собралась, Процедура удаленья началась. И сказала Влада: «Будешь так орать, Комара сама ты будешь доставать!» Помню маленьких еще скакунов И бурятов, – тех коней седоков. А еще я помню айсберг в реке, Да что в горы шли отнюдь не налегке… Как девчонки начинают отставать, Гриша с Женькой давай забирать Все тяжелое из наших рюкзаков… Было много нас и мало мужиков… Вот в болоте спим уже десять дней, Цель похода, вроде как бы видней, И Марашкин бодро чешет вперед, Для него отнюдь не первый поход… Тут же опытные были «отцы» – И Юсупов и Акользин, молодцы, Тормознуть его хотели тогда, Но вперед гнала большая вода, И мечтали о сухих все носках И о каше, ведь крупа в рюкзаках! Дело к вечеру, смеркалось, вода Под ногами бултыхалась, как всегда… И сказал Марашкин Саша тогда: «Гору видите? Дойдем мы туда. На сухой траве вы будете спать, Гречку есть, какао пить, запевать Под гитару песни голосом дурным (На желудок сытый плохо мы звучим!). Мы поверили ему, дураки! Долго мокрые мы шли, и близки Нам казались те заветные места… Через шесть часов приперлись туда! Воздух горный, он ведь чист, как слеза… Там объекты ближе кажутся, глаза Всех неопытных тогда подвели, За Марашкиным как овцы мы шли… Из последних сил ложимся, а жрать Могут только Гришка с Женькою… И спать, Кстати, снова нам пришлось на воде… Ведь вода была там просто везде! Дальше все что было, плохо помню я, Заболела, но, представьте, друзья, До вокзала дошагала пешком С обязательным своим рюкзаком. Лечь, я помню, очень хочется всем, Но проблема – тут заполнен совсем Весь вокзал, и негде даже присесть… И, конечно, очень хочется есть! Тут Акользин наш присел на «мешки». Что он делает? Снимает носки!?! По вокзалу по всему ароматы! А туристы сразу очень даже рады! Моментально опустел тот вокзал! Лишь турист здесь и сидел и лежал!!! Что не дали меня с поезда снять Еще помню. Лишь вернулась – в кровать! И решила я тогда просто жить, И в походы никогда не ходить!!! Буду в теплой я квартире сидеть, Под гитару с батареей рядом петь! Но, сюрпризы ведь, бывают, подчас, И ходить и ездить много не раз По работе приходилось и мне, И хоть не был мой рюкзак на спине, Но и ХМАО и ЯНАО посетить Мне пришлось, и много где погостить, Вертолеты, самолеты, поезда, И конечно, на машине всегда Я поехать уж не прочь хоть куда! Лишь по прежнему, пугает вода!!! Воспоминания Хомутова Григория (в изложении его жены, Елены). В прекраснейших горах Азербайджана, В горах Кавказа пас отары овец (Когда я был еще совсем несмышленым) Мой замечательный и мудрый отец. Я горных рек чистейших помню потоки, И каждый камень был в горах мне знаком. Здесь жили предки, здесь мои истоки. Здесь все тропинки я облазил пешком. Сюда, конечно же, мечтал я вернуться, И чтоб парить в деревне «горным орлом» В пединститут я поступаю учиться И в турпоходы попадаю потом. Меня в турклуб девчонки приглашали. По выходным в общаге не сидеть, И не скучать, когда домой все уезжали, А у костра под елкой песни петь. Когда в Саяны собирались, я помню, Альтернативой экспедиция была, И Вовка звал, и Кировская область Со всем зверьем своим тогда меня ждала. Я горы знал, и раз запрет был обозначен, На все походы по Саянам в тот год, Идти туда нельзя, и должен быть назначен Маршрут другой, чтоб был удачным поход. Кавказ я предлагал, Марашкин отказался, А раз в поход тот захотела и она, То я в Саяны очень быстро собрался, Чтоб эта «пигалица» не была одна. Я шел последним, собирая отстающих, Вправляя вывихи, и пел, вот беда, Перед собою видя задницы идущих, Ту песню лучшую, в которой звезда: «А звезда рюкзак на плечи и пошел», Однообразно шли, я видел красоты Природы северной, и все хорошо, А песня та ко мне опять привязалась, И уж «рюкзак звезду на плечи и пошел». Запомнились источники, в которых Капризы женские положено лечить. Из всех источников мы весело попили, И можем каждого теперь научить, Что злоупотреблять там не нужно, Ведь будете с трудом вы вставать, И туалет искать вы будете дружно, В сон летаргический вы будете впадать. А лучше всего я запомнил картошку, Что жарил в общаге, когда, наконец Поход был окончен. Я в поезд, к окошку, Уж ждут на каникулы мать и отец! Как рассказал Акользин, это был поход на Шумак 3 ей или 4-ой категории сложности, трудный, однако запрета на походы в Саяны не было, и дождь был не всегда. Поход был оформлен в турклубе. По воспоминаниям Акользина, Саша Марашкин, оказывается, был авторитарным руководителем, сторонником чисто спортивного туризма. На четвергах писали лекции мастеров спорта, песен почти не пели, опоздавших он не пускал. На Саянах 1988 последнему вылезшему утром из большой палатки давали кеды, а там был выход через тубу (трубу) и всегда был последний. Я, Ирина Дьячкова, должна отметить, что Саша Марашкин в конце 80-х, начале 90-х организовывал великолепные слеты, на которые «стариков» приглашали письмами. Считаю, что именно спортивная сторона туризма помогает обеспечить преемственность и непрерывную жизнь секции. Для того, чтобы получить спортивные разряды по туризму, надо быть руководителем категорийных походов.   Время показа (сек): 7 Начать слайд-шоу