Природа Байкала |
РайоныКартыФотографииМатериалыОбъектыИнтересыИнфоФорумыПосетителиО 

Природа Байкала

авторский проект Вячеслава Петухина

Анатолий Колосов

БЛОНДИНКА НА БАЙКАЛЕ.

Матросу байдарки «Касатка» Лере Александровской посвящаю.

Есть люди не от мира сего. Повседневная жизнь со светскими раутами, вояжами, курортами и пятизвёздочными отелями, встречи со всевозможными «звёздами» им приедаются, как корка хлеба нищему. Им хочется чего-то необыкновенного, экстремального. И стремление любой ценой удовлетворить своё тщеславие очень объяснимо, при этом главное – удивить друзей.

Сей рассказ о некоей особе — особу эту звали немного странным, но вполне понятным именем Гера – слово производное, от полного имени Гераиня. Имя это её очень прельщало: ведь оно — «имя» — стояло вровень с очень звучным мужским именем – Героин, при произношении которого слегка впадаешь в транс, и становится томно на душе. Блуждая в «паутине» Интернета, Гера как-то обнаружила незнакомое, но привлекающее внимание необычным звучанием слово «Байкал». Оказалось, что это большое озеро с кристально чистой водой и уникальной природой, находилось почему-то не на Канарах и даже не в Швейцарии, а в далёкой, дикой и страшной стране Сибири. Далее ей стало известно, что там не только сильные морозы, жёсткие метели, медведи, комары и мошки, но и чистейший воздух, целебная минеральная вода в горячих источниках, горы, рыба с непереводимым с французского языка названием «омуль». Незнакомые деревья со странными названиями: не пальма, кипарис, азалия или, в крайнем случае, рододендрон или эвкалипт, а какие-то азиатские: лиственница, пихта, кедр, сосна или того хуже – багульник.

«Хочу и поеду!» — в экстазе вскричала блондинка своему мужу. — Это то, что мне нужно! Все подруги скиснут от зависти! Это сейчас так модно – одна среди дикой природы и дикарей. На тусовках я буду королевой после этого вояжа. Решено: я еду и никаких возражений не потерплю! Муж, скрепя сердце, дал согласие. Сборы были недолги, всего-то три дорожные сумки с вечерними платьями, туфлями и пляжными костюмами, кремами и бальзамами, помадами и лосьонами. Сожалея о таком мизерном количестве взятого снаряжения, но помятуя, что путешествие предстоит на лодке со странным названием «байдарка» (и что за дурак даёт такие имена и не поясняет, что это такое?), Гера приехала к месту сбора команды.

Дорога на Байкал прошла в вагоне с нетрезвыми жуткими мужчинами, употребляющими в неимоверном количестве пиво и более крепкие напитки. Все выражались непонятными словами на тарабарском языке: хариус, хамар-дабан, бурхан, кильсон, шпангоут, бейдевинд, якорь, ликтрос, матрос. Верховодил в команде невысокий с козлиной бородкой мужчина в годах, которого все назвали совсем уж неприличным словом — адмирал. Геру в пути окрестили новым именем, почему-то по китайски – «юн-га», при этом дав глотнуть из «кружки мира» какой-то дурно пахнущей жидкости, от которой тут же остановилось дыхание и на глазах навернулись слёзы.

- Запей! – сосед протянул бокал с водой, — Да, хлебни, и всё будет ок-кей! Так по рангу положено! – кто-то из команды пробасил густым сочным голосом.

При прибытии на конечный пункт назначения в Северобайкальск и экстренной выгрузки вещей на перрон, Гера долго взывала охрипшим голосом:

- Носильщик! Носильщик! – никто не спешил к ней на помощь с вопросом:

- Чего изволите, мадам?

Жуткие мужики со своими подругами, что ехали с ними в одном вагоне, взгромоздили на плечи свои диковинные мешки и рюкзаки, пешком отправились по переходному мосту через железнодорожные пути к берегу водоёма, загаженного мусором, пластиковыми пакетами и бутылками, в основном битыми. Перетащив в два захода свои вещи на грязный берег, охая и проклиная себя за дурацкую затею, Гера с удивлением обнаружила, что из уродливых мешков капитаны и матросы (надо бы для памяти записать и эти слова, и что они обозначают) достают какие-то тряпки, непонятные железные трубки, и быстро сооружают из них странное сооружение, похожее на скелет дохлого кита с обглоданными рёбрами.

Адмирал — суровый мужчина с загорелым обветренным лицом старого бродяги-пирата, острыми глазами цвета выцветшей морской волны и огромными ручищами, будто клешнями вареного краба, охрипшим от морских ветров и крепких выражений голосом, заорал на половине пути:

- Что еле-еле двигаетесь, дохлые мордаване!? До отхода осталось 45 минут. Опоздавшие будут драить котлы своими языками, окуная их в раскалённый песок, используя его вместо наждачки! — Чуть не умерев от страха и перебирая в уме энциклопедический словарь с непонятным названием народа на букву «м» (из словаря непонятных слов Геры: мордаване – когда-то сильный, выносливый народ, вымерший в рабстве на галерах), Гера присела от неожиданного оклика:

- Юнга! Тебе особое приглашение? Пошевеливайся! Тебя никто ждать не будет!

Тут и там слышались тарабарские возгласы: — Штевень, кильсон, шпангоут, руль, ликтрос и тому подобная дребедень. После призыва: — Натягиваем шкуру! – приведшего её в крайнее состояние, близкое к обмороку, она увидела, что скелет «кита» превратился в изящную лодочку.

- Какая прелесть! – подумала Гера, – Надо бы такую-же приобрести для своего бассейна, а то от яхты воняет дымом.

- Сядешь в «Репку» вот к этому капитану! – Адмирал указал на среднего роста мужчину с хитрыми цепкими глазами, у которого крепкая грудь с густой растительностью очень гармонично сочеталась с абсолютно лысым черепом.

- Вопросы есть? – рявкнул Адмирал.

- Нет! Но можно мне вот к тому брюнету? – мечтательно посматривая на атлетически сложенного парня, пискнула Гера.

- Приказы не обсуждаются! – отрезал Адмирал. – К тому же он такой же «салага», как и ты. – непонятно для Геры пояснил он.

- Предъявить вещи к досмотру! – последовала новая команда.

Подойдя к Гере, с отвисшей челюстью и потеряв дар речи, Адмирал зверел на глазах.

- Что ещё за маскарад? – осипшим от возмущения голосом протянул Адмирал, указывая корявым пальцем на гору эксклюзива изделий работы знаменитых дизайнеров модных салонов мира.

- Мой гардероб! – с гордостью молвила блондинка.

- В костёр остальное! – выбрав из кучи более-менее необходимое для жизни в походе, голосом, не требующим возражений изрёк проверяющий. «Изверг и сатрап» — воскликнула про себя блондинка, со слезами на глазах прощаясь с любимыми вещами.

С трудом уложив в непромокаемые мешки имущество, Гера попыталась сесть в лодочку на место, указанное капитаном. Лодочка (по тарабарски – байдарка) качалась и пыталась выскользнуть из-под ног. «Мерзавка, — подумала Гера, — и эту «юлу» назвали гордым именем «Репка»? — Я уже успела её возненавидеть». Галантно предложив свою помощь, капитан помог сесть и вручил ей в руки какую-то серебристого цвета трубку с плоскими, похожими на ласты, конечностями:

- Можешь называть меня просто кэп, — сказал капитан, закрывая открытое пространство в байдарке, перед Герой.

- А это зачем? Для балансировки? – Гере вспомнился эпизод из детства, когда они всей семьёй ходили в цирк и там она видела выступление канатаходцев, державших в руках длинные шесты.

- Нет! – буркнул недовольно капитан, усаживаясь на своё место, — Этим веером отмахиваются от комаров!

- Как? Тут и комарики бывают? Я их очень боюсь, они кусаются!

- Это не смертельно, — с сарказмом продолжил кэп, — тут всякой мерзости навалом, их просто нужно игнорировать!

- Это как?

- Просто не обращать на них внимания, они обидятся и отстанут.

- Ну, это мне знакомо. – вспомнив свои мимолётные романы, парировала Гера…

- Жахнули! – словно удар бича, хлёстко раздался голос Адмирала. – И попробуйте кто-нибудь отстать! Сгною на камбузе!

«И это слово надо записать» – вспомнив свой дневник непонятных слов, подумала Гера, поудобнее устраиваясь в неудобной сидушке, резко качнув байдарку с борта на борт.

- Не вертись на банке! – проорал кэп, — кильнёмся!

«Банка, кильнёмся, — наморщила лобик Гера, — банка, не та ли пятилитровая с солёными огурцами, из которой брали закусь эти мужланы? Но её вроде бы оставили в мусорном контейнере…

- Чего сидишь истуканом? – продолжал ворчать кэп, — греби веслом!

- В смысле — веером?

- Им самым, смотри, как гребут остальные, и повторяй их движения.

Блондинка попыталась гребануть веслом с одного и другого борта, но они лишь скользнули по поверхности, создав веер брызг, щедро окатив ими сидящего сзади капитана.

- Сто медуз в якорный клюз! Кашалот тебя забери! – не ожидая прохладного душа, выдал руладу капитан.

— Погружай весло в воду полной лопастью!

- Я, наверное, сойду с ума от такого изобилия новых терминов. И как они в них не запутываются?

Байдарки отошли от берега и гуськом направились к горизонту. Вода отливала серебром и была необычайно прозрачна.

- Поприветствуем Бурхана и Байкал! Пусть они будут к нам благосклонны! – черпая из-за борта воду, прокричал Адмирал и, чокнувшись с матросом кружкой, с удовольствием крякнув, выпил. За ним последовали остальные. Блондинка с ужасом наблюдала, как они большими глотками по очереди опорожняли кружку и крякали. Ведь вода не очищена и там полно микробов, вспомнив, что у себя в доме даже минеральную воду они пропускают через серебреный фильтр с золотыми мембранами. От гребли у неё тут же заныли руки, плечи, потемнело в глазах.

После нескольких переходов, Адмирал скомандовал: — Заходим к берегу на перекус!

Кушать очень хотелось и Гера с удовольствием «заморила бы червячка». Пристав к берегу, все собрались у какой-то скатерки-карты, на которой были разложены нехитрые продукты: хлеб, огурцы, лук, а дежурный матрос огромным ножом вскрывал банки с консервами. «Как же я буду обходиться без микроволновки, холодильника, десерта и мороженного?» — задумалась Гера.

Все проворно расхватали разложенные продукты, с аппетитом уничтожая их. Боясь быть непонятой, блондинка с видимым отвращением взяла ломоть хлеба с огурцом и куском рыбы из банки консервов. Голод давал себя знать, и она с удивлением обнаружила, что ей понравился вкус нехитрого продукта. Отдых был недолгим. Адмирал, окриками подгоняя отстающих, снова дал команду: — Жахнули!

Байдарки опять понеслись к синеющему вдали мысу. Погода к вечеру испортилась, пошёл дождь и на берег все выбрались мокрые. Чуть не плача от жалости к себе, Гера достала подаренную специально к этому походу суперпалатку известного бренда фирмы «Несбывшиеся грёзы». Вещь была супер: тент золотистого цвета радовал глаз, а золочёные колышки блестели при свете звёзд. Но обклеенная фирменными мульками палатка, на деле оказалась сущей безделицей – текла сверху и пропускала снизу. Сквозь пол просачивалась вода. Уже успевший дёрнуть стопарь спирта по поводу дрянной погоды кэп, ворча под нос диковенные ругательства, выдернул из-под палатки постеленные Герой кусок полиэтилена и набросил его сверху на палатке. Течь с потолка сразу же прекратилась. Насухо вытерев пол палатки, он бросил коврик-пенку и надул матрас. Стало сухо и даже уютно, только капли дождя продолжали барабанить по скатам палатки. Больше не текло.

- Кто идёт в поход с таким решетом? – гундел, не успокаиваясь, кэп, — Им только кильку ловить!

- А килька – это что?

- Это рыба, как хариус, только маленькая.

- Понятно. Значит маленький хариус – это килька, как всё просто.

Натянув для сугрева озябшего тела ворох одежды, уютно устроившись в спальнике-коконе американской фирмы «Ледяной огонь», уставшая от обилия впечатлений и банального физического труда, она крепко уснула под монотонные удары по палатке капель дождя.

К утру дождь прекратился. Вскочив под известные уже ей истошные крики сатрапа и изверга, по привычке взглянув на себя в зеркальце, Гера с удивлением рассматривала чьё-то знакомо-незнакомое лицо. Губы у этого лица выглядели по рыбьи выпуклыми и сочными, совсем как у маши Распутиной. «Неужели осуществилась моя давняя мечта, быть похожей на моего кумира?» — пронеслось в голове. Дотронувшись до губ, она вскрикнула от боли. Эти жуткие твари – комарики, воспользовавшись её беззащитным состоянием, нагло использовали её, покусившись на самое нежное и беззащитное – засосали своими хоботами её тонкие губы. Непонятно что шепелявя непослушными губами (возможно, ругаясь уже проникшими в её сознание морскими выражениями), Гера поплелась к костру, где дежурные раскладывали по мискам кашу. Каша, так нелюбимая ею с детства, гречневая, была мерзкой на вкус и к тому же пахла дымом. С отвращением сглотнув несколько ложек, она выпила полкружки горячего чая, если можно так было назвать тёмную бурду, крепкую и с плавающими чаинками в кружке.

- Следующий дежурит экипаж «Репки», — молвил Адмирал, облизывая свою ложку, — меню составляете сами.

- О, ужас! – думала Гера, ломая голову над тем, что приготовить на ужин. Кроме яичницы, она ничего не умела готовить. Попрошу капитана, он бывалый мужик, выручит.

Сборы были долгими и бестолковыми. За полчаса нужно было собрать палатку, уложить в гермомешки личные вещи, но так, чтобы самое необходимое было под рукой. Вещей у Геры было так много, что с трудом верилось, что эта огромная куча поместиться в байдарке. «О! Я уже правильно выговариваю это слово» – загордилась Гера. Капитан, быстро уложив своё, с изумлением наблюдал, как Гера перекладывает вещи из зелёной гермы в красную, а из красной – опять в зелёную, разворачивая каждый пакет и приговаривая вслух:

- Всё это я уже смотрела, но куда делись мои французские очки?

Очки в дорогой серебристой оправе благополучно покоились на её голове, но не на переносице, а задранные вверх к макушке, придерживая волосы. Матюкнувшись вполголоса, кэп снял с её головы эту безделушку и протянул Гере.

- Вот спасибо! А то я заискалась! Капитан, а ты не помнишь, куда я положила свой сотовый?

Терпение у капитана кончилось, и он рыкнул:

- Я его утопил!

Этот телефон своим звонком-будильником будил кэпа за час до подъёма – так Гера пыталась добавить лишний час на сборы, но бестолковые движения ни к чему путному не приводили. Она всё так же не укладывалась вовремя и только наводила суматоху. Адмирал рвал и метал.

- «Репка»! — Выговор за поздний отход! Имейте в виду: ещё одно замечание – будете вечными дежурными!

Укладывая вещи куда попало, не до порядка тут, потом разберёмся, с грехом пополам отошли от берега. По крутым склонам стлался туман, собираясь в плотные полосы облаков, которые скатывались в лощины, чтобы потом холодным потоком ринуться вниз, превращаясь в резкий ветер, иногда с затяжным дождём. По гладкой водной поверхности, зеркально отражающей облака, скалы, склоны гор, поросшие лесом, пробежала полоска ряби.

- Это волна? – заволновалась Гера.

- Это рябь. Потом она превратится в волнение при устойчивом ветре. Волнение – в волну с барашками, волна с барашками – в волны с пеной, срывающейся с гребней. Это – шторм. А шторм переходит в ураган, когда вся поверхность в пене, будто кипит. Но у нас, я надеюсь, до этого не дойдёт.

- Как романтично! – размечталась Гера. – Я бы с удовольствием поплавала по волнам!

- Плавает деревянная ложка в супе. Мы – ходим!

- Почему?

- Потому что судно имеет винт. Винт вращается. Лопасть винта делает оборот – этот оборот называется шаг. Судно идёт. У нас тоже лопасти – значит, мы тоже ходим. И вообще – это морское выражение, оно не оспаривается.

- Почему?

— Греби, почемучка! А то отстанем, Адмирал уже косится на нас!

От неумелого владения вёслами с них срывались капли воды, заливая спину Геры и сзади сидящего капитана, попадали в байдарку, скапливаясь у ног блондинки.

- Капитан! Я сижу в воде! – занервничала она, — мы потонем?!

- Это не вода! Вода за бортом, а это – конденсат. Терпи, это только начало, но вода будет всё равно. Почему? Видишь вон ту небольшую тучку? Скоро она шарахнет ливневым дождём. Вот это и будет вода!

Устойчивый ветерок время от времени утихал, чтобы затем снова прерывисто дунуть с новой силой. Рябь постепенно превращалась в волнишку. На горизонте появилась тёмная полоса.

- Ну, держись! – крикнул капитан.

Порывисто, словно вдруг став спрессованным, плотным, хоть его руками хватай, ветер вырывал из рук весло и забивал дыхание. Вёсла сразу стали неподъёмными, а тут ещё в придачу и дождь. Капли больно хлестали по лицу и рукам. Всё стало серым. Байдарка тут же потеряла ход.

- Греби! – рычал капитан, – Видя, что Гера от увиденного обалдела, и потеряла дар речи и чувство реальности. — Не останавливайся!

Преодолевая сопротивление воды и ветра, байдарка всё же потихоньку тащилась вперёд. Дождевая туча ушла так же неожиданно, как и появилась. Снова показалось солнце, улёгся ветер, пропала волна.

- Капитан? Как ты угадываешь погоду? – пытала его Гера, — Ведь всё было так тихо и хорошо.

- Для этого надо сродниться с Природой и многое примечать. Обращать внимание на туман, облака, восходы и закаты, на поведение животных и птиц, на росу и температуру воды и воздуха. Всего не объяснишь! Вот Адмирал – дока в этом понимании погоды, он её нутром чувствует. Язычник, одним словом. А Байкал вообще не предсказуем. Ветры тут страшные бывают: «верховик», «горняшка», «Баргузин», «Сарма», «Култук» ну, и другие. И у каждого свой характер и свои особенности. Но ты этим голову пока не забивай – меньше знаешь – крепче спишь.

Дежурство было не совсем удачным, или, вернее, совсем неудачным. Решив сварить суп из лапши и тушёнки, Гера поинтересовалась, нужно ли мыть продукты перед их закладкой. Прежний дежурный сказал, что гречку он, конечно, промывал. Разведя костёр и поставив воду, кэп отправился ставить палатку и делать ревизию байдарке. Увидев, что вода кипит, картошка заранее начищена, лук и морковь нашинкованы, консервы вскрыты, Гера пошла на берег промыть лапшу. Промытую лапшу она плюхнула в котёл с кипящей водой и туда же запустила остальные ингредиенты. Размешать эту массу почему-то не получилось. Лапша варилась огромным комом. Вернувшись к костру, кэп обалдело наблюдал, как Гера ножом пытается разрезать это ком.

- Лапшу, что ли промыла? – догадался он.

- Да! Ведь все продукты предварительно моют!

- Карамба! Рында-булень на клотике! Банан на блиндарее! А ещё женщина! – кипятился капитан, тщетно пытаясь спасти испорченные продукты. – Чай-то хоть заварить сумеешь? – дал возможность исправиться юнге.

Вспомнив, что пила чай с чаинками, Гера щедро сыпанула пачку чая в котелок. Там забурлило, и коричневая пена шапкой полезла из котелка, заливая костёр.

- С огня сними! – терзался от увиденного капитан, — Пусть поостынет малость и посласти.

Высыпав половину содержимого пластиковой бутылки в чай, размешав как следует, она попробовала на вкус и тут же выплюнула, скорчив гримасу.

- Капитан! А почему чай солёный?

- Из какой бутылки ты сыпала?

- Вот из этой, из-под пива «Молодцу всё к лицу!», на которой написано «сахар».

- Забыл сказать тебе, что я этикетки поменял, чтобы сладкоежки меньше сахар транжирили. Ну, приготовься к экзекуции. Адмирал идёт пробу снимать.

Разговор был короткий, но беспощадный.

- Ужин приготовите из своего «НЗ». За испорченные продукты заплатить наличкой и отдраить котлы так, чтобы блестели новее новых! – тихо, что являлось крайним проявлением бешенства, произнёс Адмирал.

Бурча под нос что-то невнятное, но вполне понимаемое по прерывистым интонациям, кэп драил котлы куском сетки с песочком, проклиная капитанскую долю и нерадивую юнгу.

«Хоть этих накормим, тоже ведь твари Божии, питание себе требуют. Адмиралу не угодили, зато Бурхан доволен!» – думал кэп, с интересом наблюдая, как мальки пытаются отщипнуть кусочки от кома лапши.

Юнгу было жалко до слёз с покрасневшим, облупившимся носиком (не помогли ни подорожник, ни патентованные импортные мази от загара и всевозможные кремы), что указывало на явную победу Байкальского солнышка над средствами современной фарминдустрии. Солнышко нещадно опалило все открытые части тела. Цыпки на руках и ногах выглядели каким-то нонсенсом по сравнению с другими частями тела.

- Ну вот, — с удовольствием отметил кэп, — на человека стала похожа!

Молча, не показывая слёз, рыдая над испорченным маникюром и тяжкой жизнью юнги, Гера новыми глазами смотрела на капитана. Всё-таки есть в нём что-то человеческое. Даже не отругал и котлы сам чистит. Интересные и непонятные эти существа – мужчины…

Погода менялась так же стремительно, как настроение красивой женщины при «шопинге» — вроде всё есть, а всё равно чего-то не хватает. Товара много, но ничего не выбрать. И настроение падает и неудовлетворённость от этого. В итоге все виноваты: муж – не вовремя деньги выдал, продавцы – хамы, ну, и, естественно, подруги – завистницы, которые до этого успели скупить весь эксклюзив. Явления природы не поддавались никакому логическому пониманию человеческого сознания. Они, эти явления, просто существовали по какому-то своему понятию. В этой череде сменяемых друг друга картин был свой, только ей понятный закон природы. Ветер из встречного через мгновение мог смениться на попутный, небо через минуты закрывалось непонятно откуда появившимися облаками, туман среди ясного дня мог накрыть всю акваторию холодным белесым одеялом.

Байкал! — однако. Этим всё сказано!

Гера всеми способами изощрённой, только женщинам понятной, битвой за красоту, пыталась противостоять самой матушке природе.

- Что-то мне жарко и душно, – снимая спасжилет, дождевик, пару кофточек и футболку, твердила блондинка, жирно намазывая лицо кремом от солнца. Не успев понежиться на ярком солнышке, тут же проделывала операцию в обратном порядке: одевала футболку, кофточки, дождевик и спасжилет, вытирая крем от солнца, меняя его на другой – на вечерний питательный для нежной кожи, как только налетала тучка, закрывая солнышко или с гор тянуло холодным ветерком. Кэп, не прерывая гребли за себя и за Геру, клял себя последними словами: «Чтоб ещё раз в жизни согласился взять в байдарку какую-нибудь фифу – не дождётесь! Лучше пацана пяти лет – от него толку больше – глупых вопросов не задаёт. Или, в крайнем случае, собачку, она хоть и не гребёт, зато каждые полчаса наряды не меняет и о медведе предупредит, в случае чего».

О медведях – сказ особый. Эти удивительные создания природы держат в блокаде весь Байкальский край, чувствуют себя в этих местах как у «Христа за пазухой», или, в крайнем случае, истинными хозяевами этих мест.

- Нет нигде от них спасу. То по деревне шатаются, как пьяные лесорубы, не боясь ни егерей, ни милиции, то уведут в неизвестном направлении собачку из будки – наверное, медвежатам вместо игрушки или как консервы для трудных времён. Заборы валят. Ну, нехристи, одним словом! – такие страсти рассказывала нам старушка в заброшенном посёлке Давша, щедро поделившись с нами ведром картошки.

Медведь на днях чинил в посёлке свои безобразия и мог вернуться со дня на день. Напуганные такими новостями, команды байдарок соорудили у своих палаток некое подобие баррикад – чем чёрт не шутит. Продукты постарались спрятать как можно тщательнее. В основном – в палатках у изголовья или в ногах – у кого, где ценнее. Какой же турист без боя отдаёт самое ценное? Сгущёнка – вообще стратегический продукт, а он её (вот ведь паразит!) даже в закрытой таре чует.

Гера решила действовать по-умному: весь запас шоколада и шоколадных конфет она спрятала в поленице дров – медведь ведь не догадается, что шоколад в дровах! То ли у медведя в ту ночь был доклад на совете о предстоящей зимовке, то ли другое важное дело, а, быть может, узнал от своих собратьев, что огромная шумная толпа голодных туристов сама съест не то, что медведя, но и слона, решил вояж в посёлок отложить. Собравшись в путь-дорожку рано поутру, подбадриваемые зычным голосом Адмирала, все живо погрузились в байдарки и дружно замахали вёслами. Через два перехода, чувствуя в подсознании о какой-то потере, Гера с ужасом вспомнила: свой запас шоколада она забыла на берегу.

- Капитан! – завопила она, — Я оставила на берегу два килограмма конфет и шоколада!

- Приснилось, что ли? – недоумевал кэп, — Откуда они у тебя?

- Везла с собой от самого дома, даже не попробовала!

- Молчи, и никому ни слова! Особенно Адмиралу.

- Но, почему? Три килограмма шоколада! – убивалась блондинка, завышая значимость потери.

- Посуди сама: если медведи наведуются в посёлок и найдут конфеты, тем более, небось, так ими любимые «Мишка на севере», они всю деревню разнесут по брёвнышку, потребовав продолжения банкета. Тут каждый догадается, что каверзу эту устроила наша группа туристов. А Адмирал – ответственное лицо! Тут чисткой котлов не отделаешься…

То, что известно двоим – уже не секрет и, тем более, не тайна. Команды байдарок, идущие рядом и ставшие невольными свидетелями разгоревшейся полемики, с хитрыми ухмылками следили за словесной баталией на «Репке».

- А что случилось? – спросил самый опытный водник с байдарки «Тяни-Толкай».

Поведав о своём горе, Гера довела вес потерянного до 5 килограмм.

- Да там всего-то около килограмма! – проронил спросивший, опешив от такой наглой лжи.

- А Вы откуда знаете? – догадалась Гера.

- Не о том ли чёрном пакете идёт речь, что лежал на поленице?

- Да, пакет чёрный! – радовалась Гера, — А Вы его взяли?

- Я всегда забираю забытые вещи. Это так естественно. – Изрёк опытный.

- А ты знал? – обратилась к капитану Гера, — И так нагло разыграл меня? – возмущалась она, не ожидая от капитана такого подвоха.

- Впредь будет наука! – отрезал кэп, — Нянек тут отрадясь не было. Старайся всё держать под контролем, детство давно закончилось!

Поход продолжался. Дни бежали один на другой непохожие. Испытание природой продолжалось. Солнце почти не выглядывало из-за туч, щедро только дожди и туманы одаривали туристов своей сыростью. Температура по ночам падала до пяти градусов.

- Капитан! Я заболею! – ныла Гера, — У меня все штаны мокрые!

- Одень сухие! – гундел капитан, — Вон у тебя два мешка с вещами, поройся, что-нибудь найдёшь.

- Нет! Все штаны на мне одеты, все промокли.

С трудом усваивая услышанное, и не веря глазам своим, широко открытыми зенками кэп зыркал, как Гера, словно листья с качана капусты, стягивала с себя штаны.

- Один, два, три, четыре, — считал вслух кэп, — да ты свих-хнулась, что ли? – зазаикался кэп от неожиданно свалившегося на него счастья лицезреть оголившиеся ножки красотки. После этого незапланированного стриптиза, кэп выдал:

- Я одними шортами весь поход обхожусь, запасные даже не достаю – всё на мне сохнет…

- Так ведь холодно, – парировала Гера, — а холода я боюсь больше медведей и комаров.

- Иди к костру, обсушись! – единственное, что пришло на ум капитану в данной ситуации.

- Что же ты тогда с собой возишь? – вспомнил кэп свой полупустой гермомешок, из которого он к тому же пожертвовал Гере свой надувной матрас. Провести ревизию чужих вещей он не решился. У женщин много своих секретов и секретиков, даже в суровых походных условиях они хотят и выглядят красивыми и привлекательными. Да и физиология к тому же диктует свои особенности. Женщина – это малоизученное эфимерное состояние, не поддающееся ни каким изучениям, решениям, выводам и фактам. Тайна за семью печатями, притягательная зараза, без ощущения симптомов которой жизнь кажется пресной и никчёмной. Это воздух, наличие которого не замечаешь, но отсутствие которого сразу даёт о себе знать.

За дни похода все несколько похудели от через чур скромного рациона – хлеба не видели больше недели, консервы приходилось экономить, сухари, запасённые ещё дома, подходили к концу. Да и сухари приходилось экономить – выдавались поштучно, кто знает, какую погоду можно ожидать завтра? Вдруг заштормит и кукуй на берегу в ожидании погоды несколько дней. Основной рацион состоял из рыбы и грибов. Грибов было много – не ленись на перекусе пройтись по склонам, заросшим лесом, собрать и почистить. Хватало и на первое и на второе.

Особенно удались солёные белые грибочки «по-адмиральски». Способ их приготовления прост как дважды два. Свежие грибы Адмирал почистил, помыл в воде Байкала, приправил солью и листьями дикой смородины из зарослей на берегу, и оставил в пятилитровом ваучере солиться. Грибочки созревали в этом рассоле двое суток и потом щедрой рукой Адмирала были выставлены на стол в качестве угощения для всех желающих под глоток «огненной воды». Кэп никогда не доверял грибам и употреблял их редко, твёрдо зная, что в их полезности уверен на 100%. Думая, что закалённые употреблением походной пищи желудки туристов способны переваривать если не железо, то уж копыта точно, многие с удовольствием употребили этот «деликатес». Последствия были предсказуемы: половина состава команды старательно удобряла лески и кустики берегов Байкала. Ругая себя за опрометчивость, а Адмирала за его «кулинарные» способности, все пострадавшие лечились только им известными способами, порошками и пилюлями. Самого Адмирала, как зачинщика и организатора этого казуса, не миновала расплата за самодеятельность, самонадеянность и веру в собственную непогрешимость. С непроницаемым лицом праведника он стоически переносил свалившейся на него недуг, и давал советы особо страждущим:

- Проглотите по тампаксу, то бишь, тьфу, по прокладке, вся гадость впитается и выйдет естественным путём! — Но сам, между прочим, употреблял активированный уголь упаковками.

Как-то задержавшись на берегу по сугубо прозаической мужской надобности, вернувшись к байдарке, кэп разъярённым тигром набросился на Геру. Повод для этого был существенным. Видя, что другие байдарки уже исчезают за мысом, Гера, в отсутствии кэпа, проявила инициативу — с трудом спихнула свою «Репку» в воду, подставив борт под накатную волну. Байдарку стало захлёстывать. Место капитана залило, в байдарке плескалась вода.

- Каракатица пресноводная в морском рассоле! – орал кэп, выйдя из-за кустов на берег, — Если за две недели не поумнела, зачем тебе голова на плечах? Для того чтобы ей есть?! Сколько раз тебя учить, как Байду к волне ставить? Ну, точно по башке получишь веслом, и даже два раза!

- Да я хотела как лучше, – оправдывалась блондинка, — вон они как далеко уже ушли.

- Ушли – догоним! Неужели за всё время не научилась капитану доверять? – ярился кэп, — Дождёшься, точно, когда-нибудь утоплю!

Холодное мокрое место и вода в байдарке постепенно охладили его гнев. «Ну, паникёрша, – размышлял про себя кэп, — нужно серьёзную работу над тобой провести. Искупать в Байкале, наладить дисциплину, закалить тело и душу, окрестить по всем канонам байдарочного товарищества. Пора матросом становиться!»

Наступил день «Х». Небо было в тучах, накрапывал дождик. Байкал шумел волнами, набегающими на галечный берег. Не зря Адмирал встал ни свет – ни заря. Подойдя к урезу воды, по шамански пробормотав что-то невнятное, он погладил ладонями воду Байкала и снова удалился в палатку. Через некоторое время наступила тишина и выглянуло солнце. И, правда, — язычник! День выдался тёплым и солнечным!

Три байдарки освободили от груза, рулевого устройства, фартуков. Оставили часть весла с одной лопастью. На этих байдарках юнги должны были показать мастерство владения веслом и управления байдаркой без руля. Суматоха и азарт возникли после команды «Старт!». На первом этапе выявились фавориты. Радость победы у них била через край. Но предстоял самый ответственный второй этап – нужно опять же с общего старта преодолеть то же расстояние до финиша, а там по берегу первым добежать до конфетки на столе. Байдарки выровняли. Экипажи приготовились. Предстартовый мандраж отражается на лицах юнг…

Адмирал начал отсчёт: — Пять! Четыре! Три! Два! Один! Старт!... Одетые только в купальники и спасжилеты, юнги почему-то вдруг в мгновение ока оказались в воде. После «оверкиля» кэп лихорадочно искал среди показавшихся на поверхности воды голов бёйсболку Геры (опять никакие уговоры не убедили, упрямую, снять кепку). Неужто и впрямь утопил? – ужасная мысль пронеслась в голове кэпа. Внутри всё похолодело – он вспомнил своё давнее «обещание». Вот и не верь после этого в мистику…

Приготовившись нырять на поиск тела, он наконец-то увидел над водой огромные, похожие на нерпичьи, испуганные и ошалевшие от непонимания произошедшего, глаза своей непутёвой, но ставшей частью общего организма команды, Геры. Фыркая и отплёвываясь от попавшей в рот воды, она гневно глядела на кэпа.

- Ну, чем не нерпа! – съязвил кэп, — А какая осанка, как стоишь!

- Вы у меня сейчас с Адмиралом сами крабами встанете! – завопил осушенный от воды ротик.

- Наверное, ты рака имела ввиду? – поправил услышанное кэп. – Краб, он боком передвигается.

- Драконы морские! – бушевала Гера (высказывание было недалеко от истины). Кончилась ваша власть, теперь трепещите! Я вам покажу!..

После ритуала посвящения команда всем составом в весёлом возбуждении долго плескалась в горячей воде минерального источника на берегу Байкала. Потом все пошли в лагерь.

- Какой бравый матрос получился! – возрадовался кэп, хватая в охапку блондинку и таща её к столу.

- Чарку для сугрева, — кто-то протянул блондинке «кружку мира», — теперь ты полноправный член, в смысле, настоящий морской волк, ну, или волчица… — запутавшись в половом определении, смутился говоривший. – Короче: принимаем тебя в братство моряков!

Глоток спирта приятным теплом разлился по телу. Все подходили и шумно поздравляли с «крещением» и новым званием. Обиды куда-то исчезли. Вокруг были родные лица с улыбчивыми добрыми глазами.

- Спасибо, капитан! – дрогнувшим голосом произнесла Гера. – Я многое поняла и многому научилась.

- Извини, если что не так было, – тихо сказал со смущением капитан, — Ты замечательный человек, Гера…

Над Байкалом светило, согревая всё вокруг, яркое светило. На том берегу на вершинах гор висело серое облако тумана. Тихая гладь озера отражала горы, туман и редкие облачка. До завершения похода оставалось несколько дней…

Анатолий Колосов.

Июль-август 2010г.

С.-Петербург-Тольятти-Байкал-Тольятти-С.-Петербург.


Сообщения могут оставлять только зарегистрированные пользователи.

Для регистрации или входа на сайт (в случае, если Вы уже зарегистрированы)
используйте соответствующие пункты меню «Посетители».

На главную