Природа Байкала

Начало дня, 29 июля, было туманное. Мы собрали свои вещи и разместили их, на этот раз, на носу катера, основательно закрепив. Мои друзья разместились в кубрике, Валерий, его знакомый и я остались на палубе. В мои обязанности входило показывать направление, и чтобы не обходить каждый мыс вдоль берега, мы ушли в открытое море. Через некоторое время небо над нами затянулось серыми тучами, грозившими пролиться дождем. Когда небо изверглось молниями, и пошел дождь, волнение на море усилилось. Раздав спасательные жилеты своим друзьям, я был за них спокоен. Валерий поинтересовался у меня, умею ли я управлять катером в шторм. Чисто теоретически – да, и насколько я помню, когда я был совсем еще ребенком, мой отец (профессиональный моряк) говорил мне, что в таких случаях необходимо идти между волнами, чтобы судно, набрав большую скорость и забравшись на вершину волны, после удара о поверхность воды не было бы накрыто следующей волной, что может привести к тяжелым последствиям. С Валерием я договорился сменяться каждый час. Валерий передал мне штурвал, а сам пошел к своему знакомому на нос катера, где оба крепко держались за поручни, чтобы их не смыло за борт. Темная завеса дождя и туман сгущались над нами. Я держал курс в открытое море. Помимо всего прочего, выбранный нами маршрут был связан не столько с экономией топлива и времени (при обхождении каждого мыса увеличивается протяженность всего пути, но и допустимая скорость в близи берега не может превышать пару узлов), сколько с тем, что от берега могут отходить другие суда, а в условиях плохой видимости возникает опасность столкновения. С учетом плохой видимости я шел по координатам GPS-приемника, придерживаясь расстояния порядка 10 км от берега. Шторм усилился, и катер стало еще больше кидать из стороны в сторону. Вскоре еще и видимость упала до полусотни – сотни метров, вследствие чего, мне пришлось снизить скорость катера, достаточную чтобы идти против волны, сохраняя прежний курс.

Спустя некоторое время шторм на Байкале начал стихать: волны были уже не такими большими, небо посветлело, и сквозь облака показалось долгожданное солнце. Через некоторое время на Байкале уже был полный штиль. На горизонте появилась земля, судя по карте – это был п-ов Баргузин. Валерий предложил нам сойти на нем, приняв его за Ольхон. На что я ответил, что если мы там сойдем, то на Ольхон уже никак не попадем. Было решено двигаться дальше.

Через несколько часов мы добрались до Ольхона и причалили в поселке Хужире. Сойдя на берег, мы расплатились с Валерием, и отправились в магазин пополнять запасы продовольствия. Зайдя в один из магазинов, мы попросили продавщицу: «Девушка, будьте добры 1 кг чечевицы, если конечно, она у вас имеется?» Продавщица удивленно посмотрела на нас своими черненькими глазками, помолчала, и решила переспросить: «Че-че-чего?» Поняв, что она о таком, по-видимому, не слышала, мы ответили ей: «1 кг гречки, пожалуйста».

Закупив продукты, мы двинулись на север острова, вдоль песчаного берега. Пройдя около километра, мы установили палатки, встав на ночевку. По пути за нами увязались две местные собаки и устроились на ночь не далеко от нас. Я, если честно, был рад такому соседству и решил познакомиться с ними поближе. Я подошел к ним и почесал их за ухом, в ответ на это дворняги радостно облизали мне руки. Наше знакомство состоялось.

Вечером следующего дня, 30 июля, Наташа и я отправились обратно в поселок Хужир, чтобы закупить недостающие продукты, да и так что-нибудь пожевать вечером. В одном из магазинов, я не забыл купить гостинец — несколько сосисок для наших четвероногих попутчиков. В Хужире мы зашли в один из местных домиков, на котором значилось: «Свежее молоко, рыба». У калитки, нас радушно встретила хозяйка, представившись Галиной. Мы купили у нее пару литров молока и немного сыра. Следует заметить, что твердые сорта сыра, которые я отведал у этой женщины, были одними из лучших, что мне доводилось пробовать когда-либо.

В конце следующего дня мы продолжили движение на север острова. Пройдя пос. Харанцы, мы встали на стоянку на берегу Малого моря напротив острова Едора, на котором обитают лишь одни горластые чайки.

Дорога за горизонт

И вновь над островом взошло солнце

В ожидании утра

Утром, 1 августа, Ваня сообщил, что он и Света покидают нас, в связи с тем, что ландшафт острова им не по вкусу. И они решили отправиться на юг Байкала, на пик Черского. Что ж, это был их выбор, и я не стал уговаривать их остаться. На прощанье я снабдил его бо́льшей частью фальшфейеров, т.к. на юге Байкала в тайге не редко можно повстречать косолапого. Как выяснилось позже, они действительно видели хищника, но не воспользовались фальшфейерами (все обошлось благополучно – они мирно разошлись, каждый своей дорогой). На Ольхоне же, как известно, медведи не водятся.

В итоге нас осталось трое: Маша, Наташа и я. Ближе к вечеру того же дня мы продолжили наше путешествие к мысу Нюрганский. Проходя мимо поселка Халгай, на одном из домов была уже знакомая табличка с надписью: «Свежее молоко, рыба». И мы решили зайти, чтобы взять немного молока. Хозяйку дома звали Еленой. После мы встали на стоянку на берегу Улан-Хушинского залива близ мыса Нюрганский.

3 августа мы покинули этот мыс, т.к. у девушек были билеты на 4 августа. Вечером того же дня мы вернулись в поселок Хужир.

На следующий день в 7 часов утра мы были в поселке, т.к. заранее, еще по прибытии на остров, 29 июля, нами были приобретены билеты на маршрутку из Хужира до Иркутска. Мы сели на маршрутку и около двух часов после полудня были в Иркутске. По нашей просьбе водитель довез нас до железнодорожного вокзала города.

На железнодорожном вокзале я приобрел для себя билет до Москвы на 6 сентября. Сдав свои рюкзаки в камеру хранения, и располагая достаточным количеством времени до отправления поезда, мы решили прогуляться по столице Сибири.

Обычная улица обычного города

На окраине города мы увидели обветшалые дома, вид которых напоминал больше развалины: покосившиеся и обугленные стены, выбитые стекла и отсутствовавшие полы, но при этом позолоченная и аккуратно повешенная на фронтальной стене одного из домов мемориальная табличка с предупредительной надписью, что данный объект охраняется государством. К сожалению, меня это не удивило, а лишь опечалило, т.к. таких мест в нашей необъятной России не мало. Так, однажды путешествуя по Кольскому п-ову, мой друг Иван и я остановились на побережье Белого моря в полуразрушенном рыбацком доме – тане, что неподалеку от устья реки Варзуги, в нескольких километрах от деревни Кузомени. Неподалеку от этого дома находилась разрушенная, стоявшая без крыши, конюшня. Каждый вечер, примерно в одно и то же время, туда самостоятельно приходил табун грязных, нечесаных, неподкованных, исхудавших, с поникшими головами и очень грустными глазами, лошадей. Вожак этого табуна стоял у входа в эту конюшню и пропускал вовнутрь свой табун, а уж после заходил сам. Несмотря на погоду и отсутствие крыши, лошади ежедневно приходили ночевать сюда, а рано утром, с первыми лучами солнца, покидали эту конюшню, отправляясь пастись на побережье Белого моря, где и травы то нет, один сухостой. В Кузомене, где мы пополняли продовольственные запасы, я узнал у одной любезной местной пожилой женщины, что в этой деревне кроме стариков, уже никого не осталось, вся молодежь разъехалась по городам, а ближайший населенный пункт в 150 км отсюда – поселок городского типа Умба. Эта старушка рассказала мне об этих никому ненужных и предоставленных самим себе лошадях, численность которых с каждым годом сокращается. Еще при Советской власти, были конезаводы, но после распада СССР, люди стали уезжать от сюда, чтобы заработать деньги, остались только брошенные кони и старики, которым некуда и не к кому было ехать. В этой деревне имелся один телефон, да и тот находился на почте, работавшей только по будням. У живущих в этой деревне стариков нет мобильной связи. Устанавливать здесь вышки для мобильной связи и потом их обслуживать, по-видимому, не рентабельно для операторов сотовой связи. Единственный транспорт от Умбы до Кузомени – это КрАЗ, с оборудованным для сидения кузовом. Да и ходит он не часто – один раз в неделю – по вторникам (на момент августа 2007 года). Шоссейных дорог здесь просто нет.

Впрочем, вернемся в город Иркутск. Мы пошли на Центральный рынок, там, на втором этаже, нам удалось отведать национальное бурятское блюдо – позы. После от Центрального рынка мы дошли до автовокзала, где я выяснил расписание движения маршруток в сторону Ольхона, т.к. на следующий день, 5 августа, мне предстояло вернуться на остров. Далее мы продолжили наше недолгое знакомство с городом: прошлись по улице Ленина, которая привела нас на площадь Кирова, пройдя ее, мы свернули на улицу Чкалова, где и сели на трамвай, идущий до железнодорожного вокзала. Добравшись до железнодорожного вокзала, мы отправились в зал ожидания, где и провели оставшееся время в ожидании поезда.

Проводив девушек на поезд, я вернулся в зал ожидания, где и провел время до утра. С этого момента мое путешествие началось в одиночку.