Передо мной лежит старая выцветшая телеграмма, вот её текст: 5-го 13 час. 19 мин. СРОЧНАЯ ИРКУТСК БУЛЬВАР ПОСТЫШЕВА 16 КВ 99 ЛУЗЯНИНУ АРШАНА БУР 161 27 5 1133 ЗАСТИГНУТЫЕ СНЕЖНЫМ БУРАНОМ ЗАМЕРЗЛИ ВОСХОЖДЕНИИ СОАН-2Б НАРЫШКИН РАЖЕВА ПРОПАЛ НЕИЗВЕСТНО МАКСИМОВ ВЫСЫЛАЙТЕ СПАСОТРЯД ЖДЕМ ВОЗЛЕ СТОЛОВОЙ АРШАНЕ ФИЛИППОВА И ещё текст записки, которую мы взяли на месте временного захоронения погибших: Здесь похоронены альпинисты с/к «Ангара» Нарышкин Г. Н. 1938 г. Максимов В. М. 1939 г. Ражева Л. 1947 г. Погибли в снежном буране при спуске с в. СОАН 3.7.72 г. Евгений Лузянин был в то время председателем Иркутской областной федерации альпинизма. Увы, его уже нет. Оба этих документа сохранились у меня потому, что я в то время был председателем областной альпинистской секции ДСО «Труд» и участвовал в спасательных (как позже выяснилось транспортировочных) работах и в комиссии по расследованию несчастного случая. Когда Тамара Филиппова давала телеграмму, она ещё не знала, что после её ухода в Аршан, ребята нашли Максимова сидящим на камне не далеко от палатки. Он был мёртв. Я уже не помню всех подробностей, но очень быстро собрали ангарских и иркутских альпинистов, транспорт дал Ангарск. Выехали в ночь до поляны лесничихи. Утром начали подъём. Поднялись по левой Зун-Хандагайке до входа в короткий (2 км) цирк образованный двумя «рогами» отрогов от в. СОАН. Женщины остались ставить лагерь, а остальные продолжили подъём. На верхнем озерце под стеной СОАНа есть большой камень, вот у его стенки и лежали тела погибших закрытые палаткой придавленной камнями. Потом был долгий процесс помещения тел с хлороформом в полиэтиленовые рукава, потом в спальники и одеяла и крепление к шестам. В связи с этим вспоминаю эпизод врезавшийся мне в память. Мы выносили из под Коштан-Тау (альплагерь «Безенги») девушку, погибшую при падении в трещину ледника. Положили её в спальник, завернули в «перкальку» и начали плести корзину для транспортировки волоком по леднику. Когда дошли до головы заминка. Трудный момент. Ещё вчера вечером она (Таня) смеялась и пела вместе с нами и вот.. Битый, перебитый, мудрый инструктор уловил напряжённость и командным голосом сказал: «Ребята, затягиваёте изо всех сил. Ей не больно». Вот и здесь нелегко было ребятам, которые упаковывали тела. Наконец всё готово. Разбились на шестёрки. Просунули через шест ремни от обвязок, образовав петли, которые через голову одели на плечи и по трое с каждой стороны начали движение. Если кто-нибудь думает, что вшестером легко, сильно ошибается (смотрите фото). Среди нас слабаков не было, но как трудно давался нам этот путь. Положение усугублялось тем, что мы в один заход в высоком темпе от поляны лесничихи, примерно 900 м, поднялись под стену СОАНа – 2500 м. Движение по крутой крупной осыпи изматывало нас. Мы почти падали через каждые 50-60 метров. Наконец, поняв, что до темноты не успеем спуститься до базового лагеря, оставили тело, это был Гена Нарышкин, я его хорошо знал. Утром совершенно отдохнувшие мы продолжили транспортировку, но теперь до передышки проходили 200-300 метров. Дошли до стрелки. Не помню почему, но отсюда появилась у всех трёх групп сменная шестёрка и дело пошло быстро. Примерно к середине дня уже пришли на поляну, погрузили тела и поехали кто в Ангарск, кто в Иркутск. Теперь о том, как же всё это случилось. Всё что я здесь рассказываю, я знаю из рассказов Виктора Никонова, Тамары Филипповой и Толи Черемных. Прошло много лет, кое-что забылось, а что-то и перепуталось. Не судите строго. Две группы ангарчан подошли под СОАН чтобы совершить восхождение по двум маршрутам: по стене 4Б и по ю-в ребру 2Б летн. Группы начали восхождение при чудесной погоде. Ничего не предвещало возвращение зимы. В группе по 2Б кроме погибших была Тамара Филиппова самая сильная и опытная альпинистка. Группа оделась по летнему!!! Кажется, когда зашли на вершину погода уже начала портиться. Пошёл дождь перешедший в снег. Насквозь промокшие ребята начали замерзать. Началась настоящая пурга. Что это такое я знаю не по рассказам. Как раз 2-го мая этого года мы в тройке прошли этот же маршрут. Причём предполагался спуск по кулуару на с-з, но уже началась метель и мы побоялись, что не найдём кулуар. Начали спуск по пути подъёма. Кто знает, что такое спуск в тройке по такому маршруту в непогоду, поймёт наше напряжённое состояние. Видимость стала пол верёвки, снег и ветер слепят глаза, рёв ветра мешает голосовой связи. В результате подъём 4 часа, спуск 7 часов. Мы были молодыми и самоуверенными. Палатку поставили на стрелке, считая, что придём в неё с с-з. Прямо от неё и началось наше восхождение. Итак в 11часов вечера мы сошли с ребра. Снег валит. Мы уже 14 часов в движении. Наш третий «храбрец» рвётся идти в палатку. Через скандал убедил его, что в такой пурге да ещё ночью мы палатку не найдём. Нам повезло. На озерце выкопана пещера и в ней наблюдатель группы Валерия Попова, который делает траверс «пилы СОАНа». Они идут за нами в 2-х часах. У нас выбора не было. А у них палатка и примус и они, уж не представляю как, устанавливают палатку. К утру всё успокаивается, и они весело спускаются к пещере. Какое блаженство вползти в такую непогоду в пещеру! Мы были одеты тепло, почти по-зимнему. Были уставшими, но переохлаждение нам не грозило, ведь мы были почти сухими. Как сумели ангарские ребята насквозь мокрые так долго продержаться удивляет. Видимо страх более высокого порядка - сорваться с отвесных скал, заставлял организм концентрироваться на правильном движении и охлаждение отступило на задний план. Вот они спустились с ребра на осыпь. До палатки 50 м. Её иногда видно в снежных разрывах. И здесь Гена теряет сознание. Двойка Никонов-Черемных тоже запоздала со сходом со стенного маршрута. Виктор рассказал мне, что их состояние было не намного лучше, чем у погибших. Они только недавно забрались в палатку. Услышав крики, они поднимаются к погибающей группе и ценой невероятных усилий приносят Гену в палатку. Раздевают его, растирают спиртом, укутывают его и стараются привести в чувство. В момент, когда они подошли к группе, остальные трое участников выглядят вполне прилично. Максимов физически очень сильный мужчина на вопрос дойдёт ли он до палатки отвечает, что да. А Ражеву должна сопроводить Тамара, которая чувствует себя вполне жизнеспособной. Виктор и Толя, занятые Геной, забывают о Максимове. Кажется, в 4 часа утра Гена умирает. Тогда ребята спохватываются, что Максимов не пришёл. Выскакивают из палатки и кричат, но видимости в снежной пурге никакой. На крики никто не отвечает. Тамара, оставшаяся с Ражевой пытается уговорить её идти к палатке, но та не хочет и просит оставить её в покое. Тамара пытается силой заставить её идти, но та вдруг обнаруживает такую силу и дерётся. А Тамара, девушка не хрупкая, ничего не может с ней поделать. Так Тамара и провозилась с Ражевой до 4-х часов, пока девушка не умерла. Тамара приходит в палатку, когда, кажется, Гена уже умер. Рано утром Тамара спешит в Аршан. А Виктор и Толя в 30-и метрах от палатки обнаруживают Максимова. Он сидит мёртвый, как будто присел отдохнуть. Наверное, в пурге не смог найти палатку. Кажется, у все трёх медицинское заключение смерть от переохлаждения. Это не то, что замерзание. Рассказ Тамары о том, что Ражева дралась и не хотела идти, показался и мне и потом на комиссии по расследованию несчастного случая каким-то диковатым. Только через несколько лет я в «Ежегоднике Советского альпинизма» прочитал статью о работе Альпийской спасательной службы. Там был эпизод, когда вертолёт снимал с маршрута умирающего от переохлаждения человека. Он отчаянно дрался и просил оставить его в покое. Только трое мужчин сумели его связать и поднять в вертолёт. Он благополучно выздоровел. Причина трагедии легкомысленное не адекватное отношение к опасностям, связанным с особенностями летней Саянской погоды.
Мы помним этих ребят, и будем помнить до смерти. Их гибель может служить предупреждением новым поколениям. В связи этим один эпизод. В а\л Безенги есть в «кармане» боковой морены поляна Миссес-Кош, где похоронены альпинисты погибшие в горах Безенги. В одном из заездов нач. спасом был Борис Левин, так вот он вместо стандартной лекции привёл нас на эту поляну и сказал: Эти ребята были сильнее и опытнее вас и всё-таки они здесь, потому что однажды пренебрегли осторожностью. |