Природа Байкала

К этому походу готовились долго и тщательно, как никогда. Во-первых, двадцать два дня в горах – это целое событие. Во-вторых, впервые за всю историю своего туризма мы в такой длительный сложный поход берём совсем маленьких деток, своих дочек – старшей – одиннадцать, а младшей – восемь. А поскольку, груз за них придется нести папе и маме, то рюкзаки должны быть максимально облегчены. И, в-третьих, прошедшее за две недели до нашего путешествия 30 июня 1995 года 7-балльное землетрясение в Тункинской долине, тоже наложило на маршрут свои коррективы, многие места стали труднопроходимыми.

До Шумакских источников шли, как обычно, два дня, не смотря на то, что с нами были дети. Оказалось, что малыши спокойно переносят нагрузки, и единственное, что может их утомить в походе, так это скука и однообразие пути. Поэтому, приходилось чаще, чем обычно, делать привалы или придумывать разные игры. Например, «Паровоз»: папа идёт первый – он локомотив, за ним вагончики – старшая Валя, младшая Полина и последняя – мама. В руках мама с папой держат длинные жерди-альпенштоки, папа – за один конец, а мама – за другой.. Девчонки в серединке тоже держатся за них как за перила. Таким вот тандемом-«паровозиком» мы проходили скользкие тропы, скалистые участки, мелкие броды. И весело, и безопасно! Младшая при этом всю дорогу припевала:

-Чух-чух-чух! Тыгдын-тыгдын! – и нас заставляла делать тоже самое.

Каково же было удивление группы водников, которых мы обогнали на тропе Шумакского каньона! Они шли на сплав по Китою, загруженные своими сплавсредствами по полцентнера каждый; присели на камни передохнуть на краю каньона – взмокшие, усталые, а тут мы мимо с детьми легко так дефилируем «паровозом», и припеваем, огибая опасные обрывы:

- Чух-чух-тыгдын! Чух-чух-тыгдын !

Проводили нас удивленными взглядами и крикнули только вдогонку:

- Эй, чудики, а где ваша группа?

- Мы и есть группа.

- Давно шляетесь?

- Третья неделя пошла.

- Во дают! Ну, и много уже вы так намотали?

- К концу похода 170 будет.

- Ну-ну… Бешеной собаке и 500 километров – не крюк! – на что наша старшая, зная уже этот старый туристский анекдот, тут же парировала в ответ, кивая на их неподъёмные кули:

- Ну-ну… Бешеному ослу и 500 килограммов – не вес!

- О как! Вот вам и чух-чух-тыгдын!

Проблемы были только с питьем: непривыкшим к долгим переходам ребятишкам постоянно хотелось пить. Свою фляжку с разведенным «Юпи» они, правда, носили сами. Узнав цену маленькому, но калорийному кусочку сахара или сухарика, важно делили их порциями на каждом привале, рассуждая:

- Папа большой, и рюкзак у него самый тяжелый – ему три кусочка, а нам по два.

С Шумакского перевала (2760 м, 1А) спускались долго. Снег, лед, сырость, крутизна – все это вынуждало организовывать тщательную страховку для маленьких. Надёжность гораздо важнее скорости в таких случаях. Это был самый трудный день похода, на ночлег встали уже в 22.00 у Шумакского водопада.

Утром выглянули наши девчонки из палатки и задохнулись в восторге: солнце щедро заливает теплом сверкающие вершины! Сказка! Вчера, забираясь в тумане на перевал, и спускаясь с него в дождь, ничего этого не видели.

На Шумакских источниках выбрали зимовье, обустроились, и жили, как в раю, великолепных 11 дней, встретив множество друзей, справив три дня рождения (дочерей Полины, Вали и мамы), обходив и облазив красивейшие окрестности этого дикого курорта.

Землетрясение 30 июня, видимо, хорошо встряхнуло подземные воды горячих и холодных источников: они хлынули в долину мощными потоками, сливаясь друг с другом, перемешиваясь в единую реку. Землетрясение сделало доброе дело, освободив многие источники из подземного плена. Наши девчонки насчитали в том году их около двухсот! (За два года до этого их было около пятидесяти).

Но и немало проблем принесло землетрясение. Многочисленные обвалы скал в узких ущельях перегородили тропу. В некоторых местах лес словно сбрит лезвием, и пройти завалы деревьев крайне трудно.

- Сколько же здесь должно было погибнуть зверей! – охали наши девчонки.

Кстати о животных. Детям нашим повезло – видели они их очень часто. На Шумаке, возле зимовья, подкармливали почти ручных бурундучков, белок, кедровок, клестов, поползней. У пика Шумакский Зуб были осыпаны мелким бисером песка, спущенным пушистой белой козочкой и ее двумя очаровательными козлятками. А уже у Китоя встретили на тропе замеревшую на большом камне косулю с испуганными черными глазёнками-пуговицами. Наша младшенькая испугалась и зашептала, дёргая меня за штанину:

- Ой, мамочка, что это за зверь?

- Не бойся, это косуля. Она сама нас боится, видишь, задние ножки как дрожат.

- А почему же тогда она не убегает? Она нас съесть хочет?

- Да нет же, она просто думает, что мы её не видим, видишь, как замаскировалась в камнях, даже не шелохнется. И ты не шевелись, а то спугнешь ее.

Пока я пыталась медленно достать фотоаппарат, косуля всё стояла на камне, всего лишь в каких-то 2-3 метрах от нас, но стоило только щелкнуть затвору, как ловкое животное в одно мгновение бесшумно нырнуло вниз по склону и исчезло.

Когда мы жили на источниках, со стороны Китоя подошла группа. Они рассказали, что после землетрясения тропу сильно завалило, что появились просто непроходимые места, и что с детьми идти в ту сторону – сплошное безумие. Мы – не безумцы, и потому задумались о сказанном. Видимо, нас так здорово напугали эти туристы своими «страшилками», что мне и мужу всю ночь снился один и тот же кошмарный сон: старшая дочь летит в пропасть, а мы бросаемся за ней туда же (мне снилось, что бросаюсь я, а мужу, что бросается он). Мы одновременно просыпались в холодном поту, вскакивая, и тряся друг друга за плечи, чтобы окончательно проснуться и стряхнуть с себя этот кошмар. Сейчас я вспоминаю этот наш сон – он и вправду был вещий. Только «пропасть» настигла нашу Валюшку много лет спустя, и не в горах, а в городе…

Тогда же мы решили всё-таки сходить и хотя бы посмотреть, что там такое жуткое случилось с тропой. Ведь если там, действительно, не проходимо, так что ж, мы можем и вернуться назад. И все же, готовые отступить и вернуться в любой момент, как только станет опасно, мы преспокойно прошли все эти каньоны до самого Китоя, а потом через перевал Аршанский (2200 м, 1А) вышли в поселок Аршан. Конечно, завалы деревьев сделали нашу дорогу утомительной. Мы много времени тратили на переносы детей через большие камни и глубокие ямы, и прошли весь путь не за 4 дня, как обычно, а за 5. Реки Эхегер, Эхегол разлились в полную силу и встали серьезным препятствием на нашем пути. Там, где взрослые просто могли бы пройти вброд, с детьми мы долго выбирали место переправы, а потом переправлялись подолгу, по очереди перенося рюкзаки и детей, страхуя друг друга. Мост через реку Билюта – висячий, качающийся в такт шагам, дети проехали на папиной спине. Правда, очень хотели попрыгать на нем, но эти родители… не пускают никуда.

Последнее препятствие – перевал Аршанский — уютный такой, зеленый, цветочный, с великолепными видами в Тункинскую долину, с мягкой земляной, почти домашней тропочкой. В перевальной записке – две дольки шоколада и две карамельки. Младшая, Полинка, спрашивает:

- Это специально нам, что ли, с Валей оставили?

- Вам.

- А кто?

- Те, кто поднимался до нас. Вот и их имена в записке.

- А откуда они знали, что мы сюда придем?

Пока мы с отцом долго и пространно пытались ответить на детские вопросы, ставящие иногда нас в тупик, девчонки слопали угощение, по-хозяйски вытащили из рюкзачков свои сладкие перекусы, и тоже свернули их в свои записки и положили в тур, написав:

«Эта всем малиньким девачкам и мольчекам, которые сюда придут после нас».

На двадцать второй день путешествия, уже гуляя по курорту Аршан, дети неожиданно сказали:

- Какое длинное лето! Когда же мы пойдем в школу? А помните, сто лет назад, когда мы были в Ниловке… —

…чем очень озадачили родителей. Мы все в то лето сделали вывод: чем больше в жизни впечатлений, тем дольше, кажется, живешь...