Природа Байкала

Утро было туманным и теплым.

Река все такая же спокойная, то ли движется, то ли нет. Берега красивые, на горизонте горы. Вообще мир вокруг двойной – все отражается в воде как в зеркале и у горизонта скрещиваются реальности, рождая третью – бесконечную, незнакомую, н а ш у реальность.

Вчера Давыдыч говорил, что до метеостанции Ую мы не дошли буквально два поворота. Почему-то ее название мне хочется продолжить в весьма неприличное слово. Все в ожидании метеостанции и людского жилья, гребут молча, каждый думает о своем. Залевич мечтает вслух – о пиве, бане и девчонках.

…Прошли несколько поворотов, никаких признаков цивилизации. Передняя четверка, не выдержав томительных изгибов и поворотов реки, налегла на весла и скрылась из виду. Мне метеостанция не снится, все равно вряд ли там найдется вишневый торт, так что я опять сушу весло – строчу заметки. Параллельно нам слева по берегу слышен топот. Саня рад, он ожидает зверей с самого начала путешествия – по его мнению не может быть так, чтобы в таких диких местах на берег не вышло что-нибудь большое и лохматое. Он встает на катамаране во весь рост и уверенно объявляет: «Лось!». Мы вглядываемся в кусты. Мелькает темная спина – действительно копытное, бежит параллельно нам, странно как-то… И вот разрыв в сплошной полосе ивняка, и мы видим благородную голову с длинной белой отметиной, прядущие уши – неуловимо знакомый образ… «Да это же лошадь!» — вскрикиваю я и начинаю хохотать. «Лось» любопытно выглядывал из кустов, потом снова поскакал по своим лошадиным делам. Посмеялись, но сделали правильный вывод – метеостанция близко.

Пора было искать место для обеда, катамараны растянулись по реке, двойки не было видно с утра, Давыдыч начал ворчать. Но вот мы зашли за очередной поворот и на берегу показались крыши домов. Место ничем не примечательное, — низкий, заросший ивняком берег, в устье старого ручья остов то ли самолета, то ли вертолета, вросший в тину и потихоньку покрывающийся дерном.

Сходили на метеостанцию – два домика, которые я бы назвала зимовьями, если б не одинокая тонко блестящая на солнце антенна, как-то чужеродно смотрелась она на фоне темной и таинственной полоски леса на горизонте. На дверях замок, и только черный пес чрезвычайно обрадовался нашему приходу. Тоже мне, сторож.

Сегодня опять четверг, на обед уха. Женя Залевич молчалив и задумчив.

Едва мы успели отобедать, как нагрянули обитатели метеостанции – двое колоритных синоптиков со сворой добрейших и общительных собак.

Экипажа двойки по-прежнему нет, в ожидании их мы разморились, кимарим, развалившись кто на берегу, кто на катамаранах. Время от времени кто-нибудь поднимает голову, и не найдя на горизонте желаемый корабль, отпускает пару ласковых слов.

Наконец послеобеденную идиллию разрушил стук мотора, из-за поворота вышел катамаран, бойко тарахтел мотор, и он быстро приближался, гоня перед собой пенную волну. Мы вглядывались, надеясь, что и наши Андреи на прицепе, но при ближайшем рассмотрении все оказались незнакомыми. Это были челябинцы, о которых нам говорил еще тракторист в Уаките, неразговорчивые и неотзывчивые, они прошли мимо, а мы все также ожидали наш «Летучий голландец».

Классический сюжет

Обед в этот день мы закончили за два часа до ужина, в пять, в очередной раз договорившись идти рядом, в поле зрения, дабы избежать недоразумений и долгих ожиданий отставших.

У Доктора сгорел нос, облез и покрылся коростами. Он мазал его моим кремом и еще какой-то медицинской гадостью, но в конце концов нашел панацею – залепил переносицу ярко-белым кусочком пластыря. На его загорелой физиономии такой «клюв» виден издалека, но совсем не портит, а лишь придает колорита.

Горы уже близко, если верить нашим картам (которые я наспех ксерила перед отъездом у Давыдыча в кабинете) сегодня мы должны подойти к гидроствору метеостанции, оттуда начинается знаменитый Ципский прорыв, ключевой этап нашего путешествия.

Но пока река широкая и безмятежная. Мы загораем, время от времени опуская весла в воду, разморенные послеобеденным солнцем и пасторалью окружающих пейзажей. Я практически не гребу, надеясь на силу и добрый нрав Сани, сплю или строчу заметки.

Вот мы и подошли к гидроствору метеостанции Ую, своеобразному рубежу, а за спиной Уакит и спокойный участок Ципы — ступень, которую мы преодолели. Первая часть путешествия заканчивалась, и за воображаемой линией старта нас ждали новые события, здесь начиналась совсем другая река.