|
| Утро мокрое, серое, похмельное. Утро вообще имеет особенность обнажать все то, что тщательно и, казалось бы, навсегда было скрыто вечером. За ночь вода прибыла, и приток, который еще вчера переходили вброд, кипит и ворочает камни. Давыдыч болеет, остальные хмурые и нерадостные. Решили остаться по меньшей мере до обеда, или пока не кончится дождь. Заваливаюсь спать. К обеду дождь прекратился, но вода все прибывает. Решено никуда не идти. Вдоль берега тянется старый вездеходный след, иду по нему, постепенно удаляясь от лагеря, беспощадно грызут комары. За каждый щелчок фотоаппаратом я расплачиваюсь укушенными руками. Лес дикий и вскоре мне безвольно начинает казаться, что вот в этом ближайшем подлеске наверняка днюет медведь или какой-нибудь дикий сохатый. Река ворочает камни, они глухо стучат, и временами кажется, что где-то по берегу бежит зверь. Делаю еще несколько снимков на скорую руку и возвращаюсь в лагерь. Завтра решено идти по любой погоде и воде, я со все возрастающим страхом смотрю на мутную, дикую воду. Вчерашний перекат превратился в шиверу с метровыми валами, река грохочет и несется вниз со все возрастающей силой. Прочитали лоцию, лучше бы этого не делали. Автор ярко и красочно, не стесняясь в леденящих кровь терминах, описывает все 119 препятствий. Бочки, валы до 4-х метров, камни, одним словом, все «прелести» сплава. Никита вздохнул, и сказал, что жаль портить гидру, но если впредь нам действительно жить по этой лоции, то гадить он будет слишком часто. Настроение меняется, все спорят, река пугает. Залажу в спальник, но вопреки обыкновению долго не могу уснуть, мысли не успокаиваются, я думаю и вспоминаю реки, на которых мне было страшно. Господи, да на всех было, нашла чем успокоиться... Самое главное – погода, лишь бы тучи рассеялись, лишь бы не было этой унылой небесной мороси, а со страхом уж как-нибудь совладаю. Ночью опять шел дождь.
Далее (День 12-ый. Число неизвестно.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||