Природа Байкала

Уже день практически нет рыбы, только Доку иногда улыбается удача.

Случайно нахожу пораненного ленка – видно, что вырвался из сетей, — на хвосте осталась круговая рана. Выуживаю его из протоки, гордо приношу в лагерь, обалдевшим мужикам рассказываю тут же на ходу сочиненный способ ловли ленка на голую женщину. Смеются, не верят, но обещают раздеть.

На ужин гречневая каша и рыба. Наверное, сегодня четверг.

Залевич спит с ружьем. С вечера любовно кладет его рядышком, утром из палатки сначала выходит ствол ружья, за ним Женя.

Вечером прибыли гости. Посмотреть, послушать, выспросить да вызнать. Короче, за общением. Сам из Улан-Удэ, на Ципе уже 4-ый год промышляет на поисках нефрита, говорит удачно. Работает только с аквалангами, и в прошлом году в русле нашли камень на 50 кг, продали за 170 тыс. долларов. Что-то сомневаюсь я в этой цене. Показал окатыш зеленого нефрита – рассказал о свойствах, — как ищут, как узнают. Для меня перепутать, или не узнать нефрит сложно – только закрою глаза, как тут же чувствую в руке тяжелый и теплый окатыш, когда-то поднятый мной с берега этой реки… Я слушаю скептически, не доверяю. С низу, с берега раздаются глухие удары – это Никита колет булыжники –определяет не нефрит ли. Воспоминания уносят меня прочь, хотя территорильно те места, о которых я думаю – вот они, вокруг. Не мигая, смотрю на угольки костра, отдаваясь мягко окутывающему меня течению времени и теплу.

Вернувшись с Ципы четыре года назад я связалась с геологами сама не знаю как. С тихой ностальгией вспоминаю свой офис, заполненный, словно сокровищница гномов, всевозможными образцами и образчиками, разноцветными, твердыми и хрупкими минералами. И нефрит конечно, плотные зеленые кубы, и матовые молочные окатыши – в них глубочайшая философия, более ценная на мой взгляд чем денежное выражение.

Гость ушел, оставив нам собаку. Она нравится всем, но некоторым подозреваю, с гастрономической точки зрения.

С рыбалки Никита пришел мокрым. Они с Саней плавали на тот берег, и трогались с места довольно странным способом – на счет «три, четыре» прыгали с берега на кат. Не знаю уж чей был недосмотр – может, Никитос чуть запоздал на старте, или просто был не его день, но под Саниным весом катамаран ушел вперед и Никита на счет «Четыре!» ухнул в воду по самую макушку. Пытаясь его выудить, Саня замочил и кеды, и штаны. Так и пришли они в лагерь, мокрые, веселые и без рыбы. На вопрос зачем они создали такие трудности со стартом сказали просто: «Мокнуть не хотели».

Вечером в очередной раз пытались подсчитать сколько спирта было и сколько выпили, потому как нехватка сего продукта стала ощущаться очень остро, но, увы, к согласию не пришли. Песен не пели.

Потихоньку обживаем лагерь. Доктор разместился в недостроенной баньке, завесив дверь (вернее полное ее отсутствие) куском полиэтилена. «Обжитый» сруб в сгущающихся сумерках напоминает недостроенный терем – широкий и мощный, с затянутой тентом крышей, а на пороге тускло светятся угольки, выпавшие из импровизированной печки (сооруженной из старого котелка и листа железа). Тем не менее, наши молодцы чрезвычайно горды своим жилищем, спать под крышей – это вам не в палатке с боку на бок.

Нефритчик сказал, что здесь бродит прикормленный медведь – по весне съел у них мешок сахара с тех пор и ходит, проверяет что не так лежит. А чуть ниже по течению – подранок, тоже не дает жизни. Естественно, вечером эта тема была развернута, мы долго рассказывали анекдоты, истории и старые охотничьи байки. Залевич почистил ружье.

Спать разошлись по домикам – Док в бане, три друга в срубе, натопленном и облагороженном, остальные в палатках. Дверь в сруб заперли на карабины, два ствола положили рядышком, улеглись. Как водится в таких ситуациях, Сане ночью приспичило, вышел за дверь, брякнув карабинами. Не знал, бедолага, что Никита, обнимавший ружье, уже насторожился. Возвращаясь, полез в сруб, сгорбившись в три погибели и закрыв широкими плечами дверной проем, загремел железяками. Женька подорвался, схватился за ружье.

-Саня, ты?!

-Я.

-!!..

-Цени жизнь. –Залевич снова улегся, покрепче прижимая к себе ружье.

-Дважды цени. –Никитос вздохнул и перевернулся на другой бок.

А Саня долго еще лежал, глядя в потолок и чутко прислушивался к шагам несуществующего медведя.

Таковы события этой ночи, в моем изложении. А утром мы долго смеялись, когда Саша рассказывал о своих «защитниках».