Природа Байкала

Теорема: крокодил более широкий, чем длинный. Схема доказательства: Лемма1: крокодил более зеленый, чем длинный. Лемма 2: крокодил более широкий, чем зеленый. (из математического юмора)

Барун в утренней оправе

Покинутые бастионы

Призраки прошлого

18 августа. Чуден Барун-Хандагай на исходе летней поры!.. Чуден и длинен… Вернее, длинен нежели чуден… А на этом участке и не чуден вовсе… Когда же он наконец-то закончится!?

Эти поэтические мысли бродили в моей голове, пока мы с братом длинными часовыми перебежками выбирались в цивилизацию. Мое вдохновение достигло особых высот во время прохождения километрового участка, плотно заваленного свежеупавшими, еще зелеными кедрами (есть на Баруне теперь и такое). И жили они долго и счастливо и умерли в один день. По всей видимости, свет Венеры вступил здесь в реакцию с болотными газами… Другими причинами объяснить такие локальные ураганные ветра, (в том числе и осенний ветер в районе Витязя) может только метеорология, которая, как известно, является наукой.

От поэтических размышлений отвлекали только матерые шишки, время от времени попадавшиеся на тропе. Размером в полторы ладони, почти вызревшие (и это 18 августа, довольно высоко в Саянах), такие шишки в обычных условиях находятся на двадцатиметровой высоте и нам не доступны. Но умиравшие гиганты, падая, роняли на тропу самое ценное, что у них было, и, мелочные людишки, пробегая мимо по своим суетным делам, коварно воспользовались этим.

Бревно-переправа

На выходе из гор

Но все когда-то заканчивается, вот и бревно-переправа. Еще минут семь, и мы вышли на полянку, на которой ночевали год назад на заходе. Здесь у нас праздничный двухчасовой перекус, в программе чаепитие, уничтожение недоеденных конфет и орехов, уборка территории, лежание пузом кверху и прочее.

Оставшийся до основной дороги получасовой участок леса является достойным выходом из сказки, то есть Саян. Больше всего он напоминает мне смотренные в детстве киносказки Александра Роу. Такие же дебри, по которым робкой ниточкой вьется тропа, таинственный полумрак, двухметровые заросшие мохом и баданом булыганы, на поверхности которых растут деревья. В то же время у этих булыганов ровные обкатанные бока, их явно принес сюда и забыл давным-давно какой-то великан. Особо загадочно выглядят полусгнившие трехметровые прясла хилых заборчиков из жердин, время от времени беспорядочно встречающихся в самых заросших кустарником местах. Прясла стоят абсолютно одиноко, огораживать ими здесь что бы то ни было — явное безумие: здесь уже не узкое ущелье, а широкая долина. В общем, полна загадок земля бурятская.

По плоскости

На закуску прощальным приветом нас поливает еще одним дождем, под ним и выходим на дорогу вдоль гор. Здесь минут через десять встречаем заходящую группу в составе двух мужиков и одной женщины, все в возрасте. Они, не останавливаясь (дождь все-таки), пытаются узнать, как попасть на тропу к Баруну, с которой мы только-что, собственно, и пришли. Как могу, пытаюсь описать микротур, маркирующий неочевидный выход на тропу. Последние слова выкрикиваю, уже передвигаясь задом наперед. До сих пор не знаю, помогли ли мои крики, и попали ли эти люди куда хотели.

Мысленно еще там

Оставшаяся часть дня посвящена нудному передвижению по плоскости. Нудно идем по лесу, нудно выгребаем из полей (доносится налей), нудно чешем по Тагархаю, снова не вызывая абсолютно никакой реакции у аборигенов. Наконец нудно сворачиваем в сторону Аршана, нудно срезаем последние три километра и нудно бредем по Вересова в нудном потоке жаждущих напиться. Имеется в виду минеральной водички. Все вокруг серо, сонно и тускло. Все переполнены осознанием собственной важности и значимости. Хочется рассмеяться им в лицо, но я сдерживаю себя, это пройдет. Ну что же, здравствуй бутафория, эээ, то есть цивилизация, сказка окончена.