Природа Байкала

…по Угутэрэ я сам не спускался и не поднимался. Но известно, что ходят там крайне редко. … По Мойготе всё-таки более-менее сносно. Вы, всё-таки, видимо, неоптимально прошли. От основной дороги там сначала дорога, потом хорошая тропа по правому берегу. Потом (при входе в горы) — на левый берег и больше нигде по правому не идёт. Вы же почти с точностью "наоборот" прошли. Ещё имеет значение, что вода высокой была. По низкой воде там прямо по руслу идётся. Другой вариант — по левому берегу… В. Петухин (из комментария к походу С. Завьялова)

9 августа. Ночь оказалась неожиданно очень холодной, даже в долине. Это, по всей видимости, также признак улучшения погоды. За полчаса добегаем до русла Мойготы, пересекаю ее и пытаюсь найти по ее правому берегу “сначала дорогу, потом хорошую тропу”. Хожу-брожу минут пятнадцать, но что-то ничего не попадается. Ладно, пробуем другой вариант, по левому берегу. По сухому руслу, проходящему орографически чуть левее основного потока, проходим вверх с полкилометра, оно выводит к основному течению. Далее по левому берегу и прибрежным камням поднимаемся до входа в ущелье.

Здесь, по моим расчетам, должна быть сотовая связь (в месте ночевки ее не было). Действительно, есть, делаю звонок домой, далее связи уже не предвидится. Затем еще минут десять движемся более-менее совместно, после чего характер ущелья резко изменяется, борта с обеих сторон становятся крутыми и заваленными буреломом, на русле появляются прижимы. Объективно, этот участок невелик, километр-полтора, но физических и моральных ресурсов, особенно с двадцатидвухкилограммовым кулем на горбу и на заходе потребляет очень много. По жаре лазаю вверх-вниз по склону солидной крутизны между валяющимися в изобилии стволами и валунами, продираюсь сквозь кусты, в общем, как говорит А. Дульский, коротаю время. Сколько я его скоротал, не засек, но в какой-то момент появилась мысль, что “давненько Сергея не видно”, и еще одна: “интересно, он впереди или позади меня”.

Жарко, сильно хочется пить. Вот и первая возможность спуститься к руслу: кусок склона смыт каким-то давним потоком, здесь сцементированная мелкая щебенка ничего себе, порядочной крутизны и высоты. Сначала спускаюсь, аккуратно нагружая какие-то кустики, затем они кончаются, и приходится скрестись прямо по сыпухе. Пару раз, чуть не уехав, все же под конец уезжаю метров с трех, почти сознательно, на правой руке и правом же бедре. Больно, ладонь и бедро содраны до крови, но, как говорится, пустяки, дело житейское, главное, я в русле и можно напиться воды.

Оглядываю диспозицию: я только что миновал серьезное место, порядочное течение проходит между двумя стенами в небольшом каньоне. Никакой речи о передвижении по руслу не может и быть. Только верхом по бурелому. Решаю здесь дождаться Сергея, место достаточно открытое, но гарантии, что он не пройдет мимо меня значительно выше по склону, или уже не прошел, нет. Жду минут сорок, никого нет, наверное, все-таки он выше меня. По иронии, как потом выяснилось, Сергей, примерно в это время ждал меня чуть ниже по течению. Несогласованность и неорганизованность. С чувством тревоги встаю и ухожу вверх по прибрежным камням. Иногда останавливаюсь, оглядываюсь, жду, но никого не вижу.

В какой-то момент перемещение по прибрежным валунам (вернее их облаз по кустам) меня достает, и я пытаюсь как-то облегчить свою пилюлю. Память услужливо подсказывает, что при выходе в 2001-м по Мойготе, мы где-то здесь спустились с высокой полки на левом берегу, а до этого шли по ней, практически по тропе. По руслу какого-то весьма крутого и подозрительного притока Мойготы быстро и уже с некоторым напряжением набираю сто — сто пятьдесят метров и действительно вылезаю на какую-то более-менее горизонтальную поверхность. То ли поверхность не та, то ли тропа заросла и деревья с камнями нападали, но передвигаться по ней не очень. Ну не спускаться же обратно. Медленно бреду по мху между упавшими деревьями, часто перелажу через них. Стали появляться признаки окончания бензина. Присаживаюсь каждые десять-пятнадцать минут. Организованного обеда, по всей видимости, не получится, организованный обед большей своей частью валяется и радуется в рюкзаке у Сергея.

Наконец, река поднимается почти до моего уровня, спускаюсь очередной раз к воде и с отвращением жую кусок колбасы “Турист”. Как потом оказалось, это был первый признак какого-то пищевого отравления, может, на нервной почве, очень уж я расстроился такому началу. Cейчас мне кажется, что это все от усталости и жары. “Подкрепив” таким образом силы, продолжаю медленное перемещение вверх по прибрежным камням. Здесь идти по ним уже вполне сносно. После поворота налево по ходу становится видна граница леса, стометровый ригель, замыкающий ущелье, и гигантский постамент на его краю. Радуюсь, что нашел, наконец-то, место, откуда могу контролировать ущелье по всей ширине. Прохожу по белому куруму, заползаю наверх, время полседьмого. Залезаю на камень, сажусь и тупо жду…

Сергей: "О, вот это было начало, я вам скажу! Редко мне приходилось испытавать столько разных эмоций. Я-то хорошо помню момент, когда последний раз видел Олега утром. Начинался первый серьезный прижим, и он полез по осыпному берегу наверх, в кусты — огибать его. Я отстал минут на пять, но видел, в каком месте он скрылся, и пошел туда же. На этом сыпучем обрывчике неудачно схватился за какую-то ветку и скатился вниз, к самой реке, окунулся одной ногой, промочил дно рюкзака. Пока чертыхался, выжимал воду из ботинка, вот и отстал еще больше. А Олег что — он не заметил и ушел куда-то вперед. Он часто убегает, я отстаю, потом он меня где-нибудь поджидает...В этот раз этого "поджидает" что-то долго не было, а потом началась такая чаща, что понять, где он — уже не было никакой возможности.

Те же вопросы роились у меня в голове — спускаться к руслу? подниматься на борт? может быть, он меня где-то ждал, а я прошел мимо него по верху в кустах? Неопределенность была самым тяжелым. Заблудиться я не боялся, местность представлял хорошо, тем более со мной был gps. Еще было много еды, внешний тент палатки и хорошая погода — т.е. не считая это маленькой заминки — все было прекрасно. Пытался понять, куда бы он пошел, но толку никакого не было. Дошел до более-менее ровного и открытого места, какие-то курумы в зарослях малины, сидел, ждал, вглядывался в кусты по сторонам, звал, орал во все горло — но никого и ничего. Что делать — пошел дальше, понемного вышел в русло, дальше шел уже только рядом с ним — единственным надежным ориентиром, надеясь, что и Олег придет к тому же выводу. Часто останавливался, ждал, в общей сложности на ожидания потратил порядка трех часов. Потом в какой-то момент обнаружил на песке след, как будто от ботинка, вроде бы недавно оставленный. Это укрепило мою наполовину надежду, наполовину уверенность в том, что Олег все-таки впереди, и что он будет ждать меня ближе к границе леса. Так и случилось.

Увы, весь день было не до фотоаппарата, так что видов этого интересного русла не осталось."

Зато на дровах

… В тот момент, когда я понял, что это он, и что у него все в порядке, у меня с души свалился камень таких же размеров, как и тот, на котором я сидел. Появилось ощущение легкости и всемогущества. Появилась уверенность, что теперь мы все пройдем и все преодолеем. Минут пять жестами пытаюсь привлечь его внимание, наконец, он машет рукой в ответ. Скатываюсь с камня, набираю дров, организую чай. Сначала даже появляется шапкозакидательская мысль попить чаю, поужинать здесь и подняться до темноты еще выше, ведь до запланированной для ночевки уютной поляны под W еще чесать и чесать. Однако вот и чай уже готов, вот уже почти остыл, а Сергея, уже явно штурмующего ригель, что-то не видно. Наверно, силы кончились. Но вот и он, все ясно – все же шел без перекуса, ночуем здесь. Зато на дровах.