Природа Байкала

У нас заканчивался поход: пешеходная «единичка» со школьниками по Хамар-Дабану во главе со мной – «мамашей». Путешествие удалось на славу: мы выносили с маршрута массу приятных впечатлений, и торопились вниз, к Байкалу. До Байкала оставалось километров семь, а там – в электричку и домой.

Мы знали, что в устье реки Выдриной на протяжении 5-7 км тянутся болота. Знали, что по ним есть и тропы, сокращающие путь до станции. Знали, также, что лучше идти по более длинной, но надежной дороге вдоль левого берега реки Выдриной.

Растительность в низовьях Выдриной – богатейшая! Наверное, не хуже, чем на Камчатке: папоротники выше человеческого роста, цветы сердечника лугового и аконита склоняются на головы путников. У борщевика и дудника ствол – хоть топором руби, вот такие цветочки! Мы брели в этих «джунглях», раздвигая руками высокие травы, чтобы насекомые, прячущиеся в этих цветах, не садились нам прямо на лица. Тропа то и дело ускальзывала в заросли.

Я понимала, что здесь легко заблудиться, поэтому шла в середине группы, поджидая последних, и тормозя, по необходимости, впереди идущих участников. Но вот, на очередном привале нас все-таки оказалось только шестеро из восьми! Покричали – никого. Пробежав метров 500, возвращаюсь – далеко они не успели бы уйти, ведь только что были рядом! Значит, где-то отвернули в сторону. Значит, надо бежать назад и искать этот отворот. Где эти два охламона, которые ускакали вперед – ума не приложу! Бегу назад. Вот и отворот тропы, и следы наших «скакунов». О, нет! Только не это! Они ушли влево, в болота! Пробегаю по тропе вперед. Надеюсь – они всё-таки увидят, что сзади нет группы, и остановятся. Но тропа, пропетляв немного между кочками, рассыпалась несколькими ниточками в разные стороны, а моих мальчишек – нет. По какой ниточке-тропке они ушли?

Что случилось с детьми в последний день похода? Всю неделю были такими умницами, я и забот с ними не знала. А тут, видимо, расслабились, почуяли – дом близко! Погнали, кто куда хочет! Вот где я пожалела об отсутствии заместителя руководителя в группе! Он в последний день перед выходом отказался идти, заболел. Сейчас бы мы вдвоём-то эту ситуацию мигом исправили: один – в одну сторону, другой – в другую, а группа – на месте бы стояла. Но, опасаясь оставить детей одних на неопределенное время и одной идти в болота (кто знает, что они ещё учудят?), я решаю проблему по-другому. Подождав с полчаса на стыке троп (вдруг вернутся!), мы идём в болота всей оставшейся группой.

На болота садится туман, начинает пробрасывать моросящий дождик. Надо на всякий случай азимут накрутить в сторону Байкала, а то, не ровен час, плутать начнем. Дети мои приуныли. Ругают, на чём свет стоит своих друзей – обормотов. Я ругаю их – почему, идя за ними следом, потеряли их из виду? А молча, про себя, ругаю и недоглядевшую «мамашу». В высокой траве, конечно, не видно было всю группу одновременно, но одного – двоих, рядом идущих – как можно упустить? Через короткие промежутки времени кричим всей группой во весь голос. Вроде бы идём по их следам. Вот убрели-то, черти! На всякий случай, заламываем веточки кустов – может, придется возвращаться. Подошли к унылому чёрному озерку с топкими заболоченными берегами. Здесь что-то случилось с компасом: стрелка упорно не хочет показывать север – гуляет во все стороны. Да и тропа какими-то петлями пошла, огибая топи, чуть ли не назад заворачивает. Тссс! Где-то слышны голоса! Кричим. Замираем, не дыша. Нет никого. Опять кричим. Только дождь шуршит по камышам, неприятно усиливаясь.

В общем, так, дети. Вывожу вас из болота на станцию (если получится!), а сама бегу по дворам, ищу кого-нибудь из местных, кто знает эти болота. Ходят, небось, на охоту, вон, сколько троп кругом. Идем долго-долго, кажется – вечность. Опять какие-то звуки! Кричим. Ответили! Да, это наши «герои»! Только вот с какой они стороны – не поймем никак: то слева, то справа отзовется. Встаём. Кричим бесперебойно через каждые полминуты. Странно, но звуки отвечают каждый раз с новой стороны! Может, это наше эхо? Я начинаю опять накручивать километры по болоту в разные стороны: ухожу на звук и возвращаюсь по надломанным веткам к моей уже дрожащей от холода и от страха, оставшейся группе. Ничего не понимаю! Есть звуки! Людей нет! Ну не галлюцинации же! Можно сойти с ума! Мои озябшие воробышки пытаются развести костер, пока я ношусь по болотам кругами. Да где там! Кругом кочки, камыши и вода. Мерзкая погода! Проклятое болото!

Приходит в голову мысль: а ведь те, двое, тоже знали, что здесь болото, а дорога – правее, у реки. Заблудившись, они могли вспомнить об этом и свернуть в восточном направлении. Но откуда они могут знать, где восток, если гуляющая стрелка компаса окончательно сбила с толку? И в каком месте тропы они могли свернуть? Отвороты были уже раза три. Попробую, все-таки, по наитию, на восток. Даже если я уже сбилась и потеряла направление, то….

Рассуждаю: я могу выйти вместо востока на север – это очень хорошо, там Байкал. Могу выйти южнее – это хуже, но, все-таки, я хоть вернусь в долину Выдриной, откуда мы пришли. На запад я выйти не должна – ну, не настолько же я уж совсем не чувствую куда иду!

Пошли на восток все вместе, выбрав тропку в том направлении. Танюшка чуть не плачет: «Мы уходим, а ведь они где-то здесь!» Спокойно, Танюха, я знаю — где они, — бодрюсь я, а у самой – мороз по коже от неуверенности в своих действиях.

И, представляете, мы нашли их через 15 минут! Сидят на большой поляне и плачут. Как наорать на них всем хотелось, да что-то жалко стало: они уже себя сами наказали. Оказывается, они все это время слышали наш крик, но, как и у нас, звуки раздавались всегда с разных сторон. И, побегав кругами по болотам, как и я, они сели на открытой, далеко проглядываемой местности, потеряв всякую надежду, когда наши голоса смолкли. Кошмарная ситуация! Запомнится «скакунам» надолго!

Вышли из болот мы ещё не скоро – поблуждали по тропам вокруг топей да озерков. Но это было уже совсем не страшно, ведь мы теперь были все вместе!