Природа Байкала

Перевал Четырёх

Утро

на подходах к перевалу

медленно в гору

всё ближе и ближе

Как мне понравилась стоянка геологов, как понравилась, конечно, при внимательном рассмотрении видно везде мусорные кучки спрятанные, но в целом крайне приятное впечатление, такое очень светлое место, камни, мрамор, с прожилками то ли слюды, то ли золота, нет, конечно не золота, но чего-то блестящего, кедры, дорожки и река. Утром встали, кофе, завтрак, собрались и пошли на перевал. Вскоре тропа исчезла, и уже идём без тропы, не разбирая дороги, по курумам, по большим живым каменюгам, по руслу сухого ручья, перевал и так виден — не заблудишься. Через час были уже под перевалом. Погода отличная, солнце светит, греет, перевал пугает меня, очень пугает. Под камнями шумит вода, так вот откуда берутся реки! Идём по камням, с камня на камень, осторожно, очень осторожно, камни живые, как я люблю эти живые камни, вот больше всего на свете люблю живые камни и дождь, даже не знаю, что люблю больше, но это полный писец, когда под тобой камень качается, прыгает и скачет, это всё равно что по живым телам ходить, ну почему тут нет тропы?

Ещё через час вышли на седло, карру или морену, я в этих терминах не очень, теперь мы уже совсем точно под перевалом, прыгаем с камня на камень, камни большие, но постепенно становятся меньше, и вот выходим на сыпуху, и тут начинается. Помните, как в Алисе?

по камушкам

вот немножко отдохну

горная собака

наш перевал

с погодой повезло

маки на перевале

маки

много маков:)

далеко гляжу

На перевале Четырех

Тоненький стебелек

малютка перевальная

свят, свят, свят

спуск с перевала Четырёх

вон там мы ночевать остановимся

точнее там

В идеале по сыпухе идут так — два шага вверх, один вниз, но у меня всё наоборот, шаг вверх, два вниз. Я сползаю, неумолимо сползаю вниз, и чтобы оставаться на месте, мне приходится бежать в два раза быстрее, бег на месте, выдыхаюсь моментально, все силы, что были, я пустила на этот бесполезный бег. Саша убежал вперёд, у него получается лучше, а мне страшно, очень страшно, это определённо живая гора, она шевелится, почему перевал назвали перевалом Четырёх? Я бы его назвала перевалом катящихся камней, это роллинг стоунз сплошной. Страх и отчаяние, сплошное отчаяние, я ухожу влево, к большим камням, там наклон сильнее, градусов 60, сыпуха-то лежит под 45 градусов, не больше, иначе вся скатится. Я без сил, отдыхаю в камнях, тут они тоже живые, но всё же более устойчивые. Саша спускается ко мне, забирает мой рюкзак, я не сопротивляюсь, прошли примерно 1/5 пути, но я знаю, уже точно знаю, с рюкзаком я в перевал не зайду, по сыпухе я не залезу, а тут на больших живых камнях начинается свободное лазание с участием всех четырёх конечностей, с выбросом адреналина, потому как камни неспокойные, я каждый раз тщательно проверяю, будет он катится, если я его схвачу или нет, порой эти большие камни начинают ползти вниз прямо подо мной, вместе со мной, надо мной, на меня катятся каменюги, и я, как загнанная мышь мечусь на сыпуху, которая тоже ползёт подо мной, вместе со мной вниз, и снова забираю влево, со страхом, лучше идти по границе, именно по границе сыпухи и камней, вот оно — оптимальное решение, когда катятся большие камни — ухожу на сыпуху, там безопасней, как камни перестают катиться, опять лезу по валунам вверх и вверх, потому как по сыпухе идти вообще нереально, Саша тоже так идёт, он идёт впереди, он не может мне помочь, подать руку, потому что камни катятся и поэтому нельзя идти рядом. И это перевал 1а? Это чья-то злая шутка. Шумакский тоже 1а, но туда и кони заходят, там тропа, набитая, хорошая тропа, там идти одно удовольствие, а тут... нет по мне так это даже не 1б, это 1ж — то есть полная жопа:)

В общем, Саша вошёл в перевал дважды, первый раз со своим баулом, второй раз с моим рюкзаком, ему, с его физподготовкой, с его опытом прохождения вершин/перевалов, этот перевал не так страшен, как мне. Наран бегает туда-сюда, вверх-вниз, скулит, развесив уши, не понимает, чего это я там копаюсь, спускает камни, ей пофиг, она не осознаёт, какому риску подвергает нас, я матюгаюсь, как сапожник, а что? А вы бы не стали? Когда на вас летят булыжники, когда вы без сил, когда сил вообще нет, и солнце жарит и ветер холодит, а вокруг такая красота, такая бесподобная красота и отчаяние...и нет уверенности, что взойдёшь, а надо, потому как не поворачивать же назад? ведь назад путь тоже не прост и требует сил, напряжения и времени и поэтому надо вперёд, через не могу. Хорошо, хоть с погодой повезло, Духи поняли, что в дождь я не зайду, поэтому устроили нам солнышко в этот день.

На середине я сказала, что не смогу зайти в перевал, просто нет сил, вот нет и всё, я села на камушек и стала любоваться видом — эта коварная сыпуха, она такая красивая, она смотрится так, будто кто горы гребнем расчесал, и облака, и так далеко видно, так красиво и тяжело, восторг и отчаяние, всё перемешалось. Саша говорил, что в перевал мы зайдём за час, я думала, что за два, на деле мы лезли четыре, я лезла четыре, отдыхая через каждые пять метров, набираясь сил и смелости ползти дальше среди этого бесконечного роллинг стоунза. Да, да, я передохнула с полчасика, заправилась белковым концентратом, сникерсом, орехами с курагой и таки залезла, я не верила, что залезу, но залезла, сама, причём за сто метров до вершины перевала я слышала журчание воды под камнями, вот откуда там вода, кто мне ответит? Никаких льдов нет и в помине, дождя тоже нет, получается, что вода бьет из под перевала ключом, родником, прямо из под земли бьет.

Последние сто метров сыпухи я преодолела сама, хотя Саша уже пошёл за куском верёвки, чтобы меня затягивать, она была правда там не такая сыпучая, но учитывая, что сил совсем не было... я зашла, зашла, зашла! И это было счастье. Это была моя победа, нет не перевала, а победа над собой, над своим страхом, над своей ленью, усталостью — я сама себя превзошла.

А на перевале расчудесные жёлтые маки и памятник, печальный перевал, здесь в мае 1974 года погибли в лавине две Любы, одна Руфа и Валера, вот поэтому он и называется перевалом Четырёх. Мы вроде не долго там тусили, так отдохнули, пофотались, записку Саша искал -не нашёл, но всё равно просидели 40 минут. Там было очень красиво, безумно красиво и грустно, печально.

Я говорю Саше, что по сравнению с перевалом Четырёх, перевал Хубутский, просто Детский, на что Саша замечает с улыбкой, что он и переводится именно так с бурятского — детский (хубуун — сын, мальчик).

Путь вниз был проще, намного проще, тоже сыпуха, но поположе и даже виднелась еле заметная тропинка идущая серпантином. В общем, спуск был нормальным. Но сами подходы к перевалу заставляли материться. Вот кто бы знал а? Когда с той стороны мы поднимались от зоны леса пару часов под перевал, то тут до зоны леса пилить и пилить, а уже вечереет, и погода портится, и эти камни, жалко, что мой фотик умер на перевале, а Саше было не до фотографии, так бы вы увидели скальную страну с той стороны перевала, эти ледники, островки снега на северном склоне, и эти взъерошенные горы, там везде камни, камни, камни, и не просто камни, они встали на дыбы, такими острыми бритвами, только горные башмаки выдержат такой поход, и вот по этим ощетинившимся камням и идёт наш путь, и никаких дорог тропинок, очень сложно спускаться так вот, и сбросы, за поворотом сбросы и опять сбросы, а мои ноги, они уже не гнуться, каждый шаг вниз ли, вверх ли сопровождается острой болью, я как русалочка, еле иду, ноги подворачиваются, мышцы измочалены, не держат суставы, отказываются работать, рюкзак давит на плечи, в одном месте я чуть не упала, благо палки помогли, палка изогнулась дугой, спружинила, я поймала равновесие, там всюду живые камни, а вы же знаете, как я люблю живые камни, я просто обожаю эти живые камни... и пейзаж вокруг угрюмый.

Саша говорит, пора искать место для стоянки, но я хочу дойти до зоны леса, мне не нравится тут, это место напоминает мне Мордор, я знаю, тут нельзя оставаться, надо идти дальше, мёртвое место, мы спускаемся ещё пониже, мне кажется, что вон за тем поворотом, вон там уже можно встать, но тучи надвигаются, мы спустились к стрелке, отсюда виден перевал Усть-Илимцев, тут ещё нет леса, но уже кругом вода, зелёная травка, болотинка, как часто тут бывает, поставить палатку негде, и камни, и может быть камнепад, горы живые, молодые, страшно, тревожно, отчаянно кричит птичка-пичужка, мы ставим палатку на небольшом возвышении, тут сухо, гремит гром, Саша шутит, что если что, у нас дуги железные, отличный громотвод. Если что "что"? — переспрашиваю я, лучше не надо, а деревьев рядом нет, до зоны леса мы же не спустились, только горы кругом и камни, лучше об этом "что" даже и не думать, всё равно выхода нет. Мы прячемся в палатку от дождя, такого привычного тут дождя, он уверенно колотит по палатке, готовим наскоро кофе на горелке под грохот грома. Кофе с коньяком снимет усталость и напряжение, и по кусочку чёрного шоколада бабаевского — мы снова живы, теперь можно и ужинать, ноги болят, мышцы болят, а ещё онемели большие пальцы на ногах, Саша говорит, это от ботинок, надавило, так неприятно онемели, чувствительность в пальцы не возвращалась несколько месяцев.

Ночью во сне говорила с Духами этого места, они были недовольны, что мы тут встали, этот мир не для людей, мы пугаем местных жителей, птиц, но я уболтала их нас не обижать, не спускать на нас камни, пообещала, что завтра утром мы уйдём, нам бы только до утра дожить. Холодно, очень холодно, не верю уже, что середина лета, прячу нос в спальник, сворачиваюсь клубком, пытаюсь согреться.