|
|
| Ольга Сударчикова
Вода в реке поднялась, как раз к переправе нас и догнал отряд во главе с Сергеем, мы то в резинках спокойно перебродили реку, они же пошли дальше, туда, где река разбивается на два рукава. А мы шли вперёд, пока видно тропу, в перевал, но перевал так и не начинался, фотик мой замерз, поэтому снять эту снежно-белую красоту не вышло. Казалось, что мы на Северном Полюсе не иначе, всё кругом белое, ничего не видно, но светло при этом, от снега светло, идти уже стало очень жарко, да ветер подгоняет, выгоняет нас, толкает в спину. А где перевал, не видно, и тропу тоже почти не видно, мы только подходим к подходам. Идёшь, как в молоке, наугад, нас снова догнал и обогнал отряд Сергея. Я стараюсь идти быстро, но не получается, ноги уже замерзли, холодно от снега и ветра, и уже я снова рада, что в термушке, и по-прежнему не ясно, туда ли мы вообще лезем, и когда будет перевал, и где он, я не узнала Хубытский, вообще не узнала его в праздничном, ослепительно белом платье с рюшечками и кружевными оборками, умытого и причёсанного, с зализанными назад волосами. Приятно даже, что ребёночек так тщательно подготовился к встрече с нами, принарядился.
Ирка спрашивает меня: «Половину-то уже прошли?» Я отвечаю, что нет, что не знаю, что вообще не уверена, что мы туда прём, но очень надеюсь, что туда, не хватало ещё заблудиться. И мы прём и прём, фигурки людей впереди похожи на конфетки эм-энд-эмса, своими разноцветными накидками на рюкзаках, эти яркие, аппетитные конфетки на белом поле, чистом поле без перспективы и горизонта очень радуют меня, хоть и удаляются всё дальше, после и совсем исчезли, скрылись под белым покрывалом. А ещё цветы, из под снега то тут, то там видны цветы: синие, фиолетовые, жёлтые, розовые, и так мне жалко эти цветочки, такие они несчастные, такие хрупкие и нежные, лежат поникшие, полуживые, помёрзшие в снегу и такие красивые в своем горе. Но тут вдруг из белой мглы появляется Саша и говорит, что уже перевал, и я такая радая, такая радая, я прибавляю шагу и кричу Ирке, чтобы и она обрадовалась, что вот уже перевал, что надо поднажать, но сил нет, такой скудный завтрак, даже чаю-кофе не пили, я шучу, что хороша прогулка перед завтраком, но ветер и снег, они гонят нас дальше, толкают и выгоняют, у меня есть чёткое чувство, что это духи мне мстят, за то, что вчера я бахвалилась, говорила, что Хубытский лёгкий перевал. Вот духи нам и устроили выход со снегом. Чтобы шибко не расслаблялись. Хотя на самом деле духи тут не при чём, это работа богов, фронт непогоды накрыл снегом не только нас, но весь район, Слава с командой тоже попал в снегопад (они ходили параллельно, но несколько правее, если смотреть на карту), а в Иркутске в этот день поливало. Хочешь рассмешить бога, расскажи ему про свои планы.
Небо светлеет и уже проглядывает белым кругом солнце, Саша боится, как бы не выглянуло солнце, не распогодилось, так как нет у нас солнцезащитных очков, а на таком снегу и солнце глаза сжечь не фиг делать. Но солнце до конца так и не выглядывает, мы проходим по болотцу, в снегу чавкающем, вижу озерцо. Да, это Хубытский, нас дожидается группа, и сразу без отдыха идём вниз. Но в этой снежной мути уходим в камни, не туда уходим, сбились с тропы, в большие камни нас завёл Серега, еле вылезли оттуда, даже Нора уже без сил, провалилась между камней и выпрыгнуть не может, пришлось её подтянуть. Я матерюсь, как сапожник, мне страшно и холодно, скользко и голодно, но Саша мой молодец, он меня не бросает, он идёт рядом, хотя ему тоже тяжело и холодно. Лёша же, умница и рыцарь, ему втройне тяжелей в развалившихся ботинках чавкать в снежной непогоде, а он ещё курирует Иришку в этих камнях, Сашу бы на нас двоих не хватило. В одном месте снег-лёд, и я сажусь на попу и скатываюсь вниз, потому что иначе никак, или на попе или на ногах, а на ногах я не умею.
Спускаемся с перевала, все живы, Ириша удивляется, тоже мне лёгкий перевал, кони ходят! Для неё это был самый сложный перевал, в камнях они с Лёшей накувыркались не меньше нашего, вот что значит плохие погодные условия! Съедаем по сникерсу, точнее по половинке сникерса, Серёга заботливо и нежно поправляет Иринке сползшую с рюкзака накидку, обещает горячий обед на зимухе, и мы окрылённые идём и идём под этим снегом, которые постепенно опять переходит в дождь. Вниз и вниз, тут всё просто, иди да иди, да, в одном месте мы не бродим реку, так как река опять большая, мы с Сашей помним, что тропа тут идёт верхом, и вскорости мы её нашли, эту тропу, и это было до сникерса, сникерс был уже на тропе, всё опять понапутала.
Это был очень сложный переход, морально сложный, так-то там всё просто, иди себе да иди. Дождь закончился, но всё равно пасмурно, появились кони, коровки, даже люди стоят, костёр жгут под тентом, буряты с собаками, в тумане, мы спешим мимо. Спустились к зимовью, водопад просто огроменный, такого Хубытского водопада я никогда не видала, мощно его раздуло. Пофотались, и решаем спуститься пониже, там есть хорошая стоянка, там думаем сварить обед, я иду вниз и чуть не плачу, ноги болят на спусках, лишь обещание скорого горячего обедозавтрака даёт силы. Но и там тоже мокро, все дрова сырые, о костре и думать нечего. Холодная вода не лезет в горло, хотя хочется пить, но и так холодно, вся одежда мокрая, а когда глотаешь ледяную, мутную воду, она падает кусочком льда в желудок и начинает холодить изнутри, жуём грустные орехи и снова в путь. Тут и так везде болота, но сейчас просто идём по воде, всюду вода, ноги промокли у всех насквозь, и если поначалу ребята ещё искали, где пройти посуше, то скоро все просто бредут по воде, а мы с Сашей радуемся нашим сапогам, тут идти в них – милое дело, иди да иди. Самая подходящая обувь для этих мест.
Довольно быстро выходим к озёрам, тут уже дорога нормальная, встретили наших спутников с прошлого похода, узнали, порадовались, пошли дальше. На спуске мои ноги совсем разболелись, каждый шаг давался с болью, я набила ноги, ведь подошва у сапог тонкая, каждый камушек чувствуется, но не это главное. Главное, что когда идёшь вниз, нога в сапоге съезжает вперёд, и пальцы упираются в носок, и это очень и очень больно, когда вот так долго. Я чувствовала себя Русалочкой, не меньше, благо, сырости вокруг было предостаточно, можно было переодеть ботинки, но не хотелось мочить сухую обувь, да и отставать от группы сильно тоже не желательно, итак всю дорогу тащимся в хвосте. Вообще, шли мы тут уже скорее на автопилоте, лишь бы дойти. Ира читала мне стихи, я ей, чтобы хоть как-то отвлечься, но позже я замолчала, не было уже сил даже на беседу, такая боль, такая боль, сжав зубы я просто терпела, уже и не знаю, кому лучше, им, в мокрых ботинках или мне, в отсыревших и запотевших сапогах, ещё эта боль, адская боль. И люди, всё время встречаются люди, чистые, городские, не похожие на нас, любопытные.
- Здравствуйте! - Здравствуйте! - Вы с перевала? - Да, но с другого. - И как там? - Там снег! - Снег? Ого! И много? - Да сантиметров десять нападало осадков, да вы не боитесь, растает. - Спасибо и всего доброго! - И вам хорошей погоды!
И вот, наконец, наконец, поляна, немного в сторону, в мокрый лес, к реке. Так хочется пить, ведь не пила толком весь день, а потела, кто-то меня одобрил, вон, скоро чай закипит, напьёшься! И, правда, наши чудо-мальчики из первой группы уже развели костер, повесили большой котёл. Мы первым делом ставим мокрую палатку, а она тяжёлая, бедный Саша, такую тяжесть тащил, подсушиться. Ира в неё нырк переодеться, а мне и переодеться не во что. Я голодная, уставшая, замёрзшая и мокрая, как тот несчастный котенок, снимаю сапоги, и Саша ведёт меня, чуть не плачущую, к реке, ноги мыть, чтобы снять усталость и боль. Вода жёлтая, мутная, бурлит река, шумит, беснуется. Я встаю туда, чуть не корчась от боли, но стою, ноги сводит, но я терплю, так надо, как ещё унять боль? Помогло, но не очень, обычно я после таких ванн, как заново родилась, но не сегодня, сегодня предел усталости настиг своего апогея, я знаю, что вся одежда на мне промокла насквозь, что запасной у меня сухой термухи нету, что спальник отсыревший, что погода стрёмная. Я иду к костру греться, сушиться, так как Ира в нашей палатке всё ещё переодевается, да и не во что мне переодеться — печалька. Далее (День девятый, домой – 7 июля)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Описания походов
Мультимедия
Фотоотчеты
Маршруты
Файлы
GPS-файлы
Звуковые файлы
Ссылки
События
Живопись
