Природа Байкала

5 мая 2014 года

Маршрут дня: база отдыха «Серебряный берег» — пос. Ханх — база отдыха «Серебряный берег».

Ночью было холодно. Спали долго. Погода стала кваситься, да и договоренностей на счет Мунку не было, поэтому решили посвятить день знакомству с посёлком и шоппингу.

Утром стада из поселка идут пастись в степь. Одна из групп животных зашла к нам на базу как к себе домой и жестоко поплатилась за это. Надя коварно подкралась к одному из яков и жестоко затискала. Животное спасалось бегством. Остальных выгнали за ворота базы подоспевшие монголы.

После завтрака, прихватив мешки для товара, мы направились в поселок. По дороге наши девушки стали своими для пасущихся яков, а Надя еще и завела себе новую подружку.

Природа продолжала поражать красотой, а животный мир разнообразием.

Пока идем в поселок, расскажу о нашем обломе. Побывать в Монголии и не покататься на лошадках — никак нельзя, но оказалось, что пару лет назад китайцы построили в Улан-Баторе завод по отверточной сборке своих недорогих мотоциклов и все монголы в поселке пересели с коней на моцики. Ездят на них все от мала до велика, по делу и без, трезвые и не очень. А коняшек угнали куда-то на дальние пастбища. В поселке остались только беременные кобылы и этот конь. Так что обломались мы с коняшками.

Наконец, дошли до поселка.

Показались первые магазины. Тактика была выбрана следующая: сначала обходим все магазины поселка и знакомимся с ценами, а закупки уже будем делать на обратном пути.

Школа — единственное каменное здание в поселке. Неподалеку от нее находится старейшая в Монголии больница, открытая еще русскими.

Вся торговля с русскими в поселке Ханх ведется за рубли, поэтому менять рубли на тугрики нам не пришлось. С местными магазины ведут торговлю в тугриках, причем, по более низким ценам, чем для туристов, но не намного. Ну а вообще курс рубля к тугрику 1:50.

Магазинов в поселке много. Четко разделяются промтоварные и продуктовые. Кассовых аппаратов нет. Есть специализированные магазины для туристов. Все интересовавшие нас товары можно купить в Бурятии, на рынках курортных поселков Жемчуг и Аршан, но уже с наценкой.

Продавцы все более-менее разговаривают по-русски. Торговаться не любят. Цены везде примерно одинаковые, хотя небольшую скидочку можно найти.

Закупали мы в основном носки, пояса, жилетки из ячьей или верблюжьей шерсти. Так же представляли интерес кошельки и портмоне из кожи, ну и магнитики, как без них.

В продовольственных магазинах закупили несколько видов монгольского чая. Были очень интересные варианты чая с травами или быстрорастворимого монгольского чая с молоком и солью.

Очень понравилось монгольское пиво, представленное двумя сортами — Боргио и Золотая гоби. Стоило 40 рублей за банку или бутылку. Лично мне больше всего Боргио понравилось, хотя и Золотая гоби была на уровне.

Монгольская водка ценится своим отменным качеством. В магазинах продавалось много разных сортов от недорогой водки с цифрой 1 на этикетке, до подарочной Чингисхан в позолоченном тубусе по 650 рублей за литровую бутылку.

В верхней части поселка набрели на столовую. Здесь впервые столкнулись с языковым барьером. Меню — на монгольском, прилавка, на котором можно показывать пальцем, нет. Единственная монголка, которая подает блюда, по-русски не понимает. Объясниться помогли россияне, по каким-то делам приехавшие в поселок из Иркутской области.

Накормили очень вкусно, недорого и порции огромные. Первое и второе за раз съесть очень сложно.

Утомительное это дело — шоппинг. Все ноги себе стоптал, пока ходили.

Вернувшись на базу, только расположился с пивом, как подскочил хозяин базы: «Поехали на заставу, договариваться насчет Мунку».

Погранзастава расположена в верхней части поселка, чуть в стороне от центральной улицы. Представляет собой одноэтажное деревянное здание, огороженное забором. Своим внешним видом она мне напомнила советскую воинскую часть, расположенную где-нибудь в Забайкальской дыре в годах эдак 70-х. Единственное отличие — чистенько и на территории не валяется всякий металлолом.

На погранзаставе порядки вольные. Кто в форме, кто не в форме. Начальник заставы был в отъезде. Его заместитель — парень лет 30-ти одет в гражданку и отлично говорит по-русски.

Сели рядом с ним на лавки, типа как в клубе, и хозяин базы начал речь про то, что мы на счет Мунку, и как-то скороговоркой выпалил: «Условия прежние? Восемь тысяч?» Мне показалось, что в глазах монгола мелькнуло непонимание. Он говорил, что у него пока нет человека, чтобы отправить с нами. Я пытался вставить, что мы и без проводника можем, но Донской как-то так словесно меня в стороночку оттер. В общем монгол сказал, что все решает начальник заставы, но шансы на успех весьма велики. Я успел еще вставить, что при плохой погоде мы никуда не пойдем, и чтобы они машину в этом случае не присылали, как Донской попросил меня на выход, объясняя это тем, что у него есть какие-то еще дела к погранцам.

На обратной дороге он завел песню, что монголы никуда никого не пускают, а он, герой, подсадил их на деньги и теперь стали пускать. Рассказывал, что ничего с этого не имеет и вообще хочет, чтобы не было проблем. Вся эта песня мне жутко не понравилась. Гнилой «бизнес по-русски» везде распространяет свои метастазы и портит людей. По дороге на базу я для себя решил, что ошибся с выбором турфирмы для наших целей.

В процессе обсуждения моего рассказа о поездке на сайте drom.ru довелось прочитать следующее мнение о господине Донском:

Хозяин базы "Серебряный ручей" вообще личность мутная. Как-то сдал иркутских рыболовов нашим погранцам, что у них в машине есть рыба. И рыбы той было так, кастрюлька домашних побаловать, непорядочный человек одним словом. Ну и ценники конские в последнее время выставляет.

Под вечер мы пошли гулять на холм, загораживающий базу от направления на Мунку-Сардык. Я хотел попробовать связаться с нашими ребятами с его вершины, но успеха не имел. По пути, конечно, фотали всякое.

С вершины холма было видно, что погода над Мунку, ухудшается и перспективы на восхождение весьма туманные.

К вечеру похолодало и поднялся сильный ветер. Хотели уже даже разойтись от костра пораньше, но в полночь он совершенно стих и мы опять просидели допоздна.