Природа Байкала

Вечером, часам к семи, не позже

р. Куркула IV

Наших путешественников строй

Водопадный пересек и можно

Было дальше двигаться. Настрой,

Силы, расстояние замерив,

Отказались. А куда спешить?

Лагерь втиснули – ну кто поверит –

Посреди тайги кишмя кишит

Человечество. Густая каша:

Омск, Новосибирск, Москва, Тюмень,

Из Республики Чеченской даже.

Нет, из Чешской. Чехи. Один хрен.

Эти чехи на большой чугунной

Верной дорогой идете, товарищи

Сковородке, удивляя всех,

Жарили сосиски ночью лунной,

Издавали европейский смех.

28 июля 2009

Этот день запомнился трагичным

Инцидентом. Дело было так.

Объедали мужики черничник,

Бабы… sorry, девки… или как?

В общем, слабый пол был в авангарде.

Шел не быстро. Вскорости мужской

Обогнал его, видать, в азарте,

Может, ягодный эффект такой.

Обогнав, на противоположный

Берег Пешеходного ручья

Перебрался и стал ждать. Тревожным

Вышло ожидание бабья.

Снова не политкорректно. Правда,

Так накуролесить – ё моё!

Это умудриться еще надо!

Так способно только лишь бабье!

Ладно, ладно, слабый пол, конечно.

А теперь какую слабину

Допустил он: нет, чтобы на встречу,

Он вдоль Пешеходного махнул!

Вот же переправа, видит каждый!

Ёлки штуки три, потом мостки –

Два бревна. Но нет, нужна нам лажа,

Не благодаря чтоб, вопреки!

Иррационально и трагично!

Со слезами! Да в горящий дом!

Да коня на всем скаку! Отлично!

Дам им по медальке – отлегло.

С километрик, может, больше даже,

К северу от славной Куркулы

Прошагали наши две милаши.

И, уверен, что еще могли!

Благо, заприметили: теченье

Куркулы (в кавычках) против них,

А не как доселе. И степенно

Поднимаются, а нужно вниз.

Испугались, тут же поревели

От души. И мужиков-козлов

На три буквы в дальнюю деревню

Про себя послали. После вновь

Поревели, вспомнив: нет палатки

Спальник лишь один и котелок

Тоже у ребят, и те остатки

От еды, что он сготовить мог.

Поревели в третий раз, до кучи,

Развернулись и пошли назад.

Вот и переправа, а на круче

Женя ждет, но нет других ребят.

Те давно и безуспешно ищут

Загулявших. Как же не искать!?

Но, другое дело, если в пищу

Овцы блудные могли попасть

Злым медведям. Но не видно крови

На тропинке узкой. Нет кишок,

Рваных тканей и всего такого,

Что печальный подвело б итог.

Если не медведи, значит, бурный,

И весьма опасный потому

Куркулы поток набедокурил,

Отомстив за подлую слюну,

Что плевком сомнительно случайным

Оскорбила гордую волну?

Может, все намного тривиальней –

Диарея в муках и ту-ту?

Смехом смех, а та еще зараза…

Но, минутку… Что в густой листве

На березе? Не заметишь сразу.

Так, поближе… Ничего себе!

«Это чей-то лифчик, однозначно! –

Стас приободрился и сказал, –

Цвет любимый у Марины, значит…»

Виновато потупив глаза,

Он осекся. Новость поразила.

Кто мог ожидать такой финал!?

Стас узнал предмет, что очень мило.

Но зачем и кто его снимал!?

Как все относительно на свете!

Обстоятельств миллион других,

При которых снятый лифчик встретят

С радостью, а тут удар в под дых

Будто получили. От находки

Этой страшной, словно, как в бреду

Шли назад плутающей походкой

С Женей разделить свою беду.

Ну а дальше вам уже известно –

Возле переправы Женя вдруг

Обнаружил вышедших из леса

Двух усталых, но живых подруг.

29 июля 2009

День среда. И при любом раскладе,

Кто б уже куда не ускакал,

Не спеша, при полном, при параде

Им светило снова «взять» Байкал.

День едва отмерил половину,

Взят Байкал! Котельниковский мыс

Как и раньше чопорно, лениво,

Нехотя влачил курорта жизнь.

Ахтунг! В акватории, на рейде

Отважный (сверху)

Цель видна. Но нет, не «Север-2» –

HMS “Otvazhny”. И беседе

С капитаном, лишь сошел едва

Он на берег, дали старт: «А нет ли,

Хлеба на борту, амиго, друг?

Огненной воды плеснули б если,

Совместили с нашим свой досуг?»

«Хлеба дам, а водка не в почете.

Я и не курю. В’обще, ребят,

Это же Байкал! А вы все пьете…

На Гитаре были? На мой взгляд,

Это для дошкольников прогулка –

Просто и народу пруд пруди.

Баргузинский –да! Хребет. А ну ка,

Дай мне карту, вот сюда гляди».

Виктором Петровичем назвавшись,

Указал на карте те края,

Где он сам охотится: «И краше

Нету мест на шарике Земля».

А еще поведал, как безумно

Товарищ Кузнецов с соратниками

Он влюблен в священнейший Байкал,

Что не любит мест подобных шумных,

Но туристы – деньги. Что снимал

Вместе с кем-то фильм об этом крае;

Батискафы опускал на дно;

Добывал медведя одной правой,

Левой – росомаху, заодно.

Похвалился шапкою из зверя,

Что добыт был левою рукой:

«Хороша! А сколько парни время?

Не пора ли отплывать домой?»

С корабля за ним прислали лодку.

Мыс Котельниковский. Причал

В лодке хлеб, продуктов два куля –

«пожевать ребятам». «Ну, а водка –

Лишняя. Счастливо, москаля!»

Что тут началось! Такого шоу

Не видал еще седой Байкал.

Но признаемся, а что смешного,

Что народ руками хлеб терзал?

Рвал на части, и потом остатки

Майонеза жалкие на дне

Вычищал. Остатки были сладки.

Что смешного тут скажите мне?

Не смешно жевать иркутский кетчуп

(или красноярский, да не суть)

Вместе с сайрой и горошком. Легче

Осмеять то, что в Таиланде жрут.

Впрочем, саранчу или мокрицу,

Вечер на Котелках

Покоптив минуту над костром,

Съели бы без чили и корицы

Наши троглодиты впятером.

Даже кот, курортный иждивенец,

Прибежавший на веселый пир,

Хлеб и сайру на кошачьей фене

Промяукав, очень оценил.