|
| Эти нескончаемые дожди лета 2019… Затопления, наводнения, холодная сырость. Тулун поплыл, Иркут поднялся до предела… Мама права – никуда ходить не надо! Поглоданная и потоптанная Барсиком цветочная рассада на балконе повесила головы после недельных дождей. Мама прикрывала плёнкой от ветра и холодного дождя чахлые цветочки: «Цветы погибают… Даже не пахнут! Когда же закончится этот дождь, ну что за лето! Какие вам горы, не пущу никуда!» Чем старше становятся наши престарелые родители, тем чаще они вносят коррективы в наши планы. Корректируй, мама, только живи! Этим летом мне пришлось усыпить 12-летнего Барсика, маминого кота. Вернее, кот был изначально мой, но потом, с переездом, пришлось его «временно» поселить у мамы. Да так он там и остался. Она ворчала, что он ей надоел, потому что обгладывал цветочную рассаду на балконе, расцарапывал диван, спал в шкафу на белье, оставляя там клочья шерсти, и даже иногда писал в кресло, где посидели неугодные ему гости… Но она всё равно его баловала вкусненьким, чесала ему за ушком, и боялась, что он её переживёт: «Вот умру я, куда кота девать? Лучше бы ему первому уйти»… За стеной жила такая же престарелая бабушка, но у неё не было котов, а были тараканы. Когда она умерла, в июне 2019, тараканы табунами пошли к соседям. Мама перед нашим приездом в спешке начала травлю, засыпала квартиру дустом. Она, конечно, понимала, что двери надо закрыть от кота, но кот не ел дуст, он просто ловил и ел тараканов… Когда мы приехали, кот был «уже не жилец». Так сказал ветеринар. Мама, услышав это, начала заламывать руки и плакать «теперь и я вместе с ним уйду»… Ветеринар пожалел маму, предложил использовать ещё шанс, в виде капельницы, анализов и лечения по факту диагноза… Шанс коту мы дали. Он промучился ещё 3 дня. Когда он начал валится с ног, истощал до скелета и посинели губы, я снова вызвала ветеринара… Пришлось коту помочь умереть. Не буду рассказывать, как мучительно тяжело было смотреть в его глаза, когда ему кололи усыпляющий укол… Ветеринар обещал кремировать кота сам, и увёз обмякшее пушистое тельце... Мама сразу успокоилась, «ну вот, теперь мне не надо за ним ухаживать, да и я спокойно умру, он один не останется». Как грустно... В поход по Саянам мы не сходили из-за всего этого. Мама вдруг встала на пути, и сказала: «Не пойдёте никуда, я доживаю последние дни, побудьте со мной». Ну да ладно. Побудем. В горы не пойдём. Только живи, мама. Но уезжать всё равно придется. Спустя пару недель покупаем билет на поезд, но не сразу в Москву, а через Красноярск. Официальная версия (для мамы) – навестить родню, с которой я не виделась 35 лет. А ещё – посетить Красноярские Столбы и сплавиться по Мане. Но мама пусть этого не знает, а то она что-то слишком волнуется, когда мы уходим в поход. В Красноярске тоже реки поднялись. Сплав по Мане, запланированный с роднёй, отменился… Остались Столбы. В Красноярске родня (мои двоюродные братья), конечно, не понимают, как можно мне в «таком возрасте», да ещё и без мужиков, да ещё и с детьми, ходить по тайге, где на каждом шагу снуют туда-сюда медведи. Тут же организовали мне сопровождение. И это было, не скрою, очень приятно, потому что компания очень душевная получилась… С нами пошли на Столбы молодые и быстроногие Дима и Наташа, муж с женой, мои родственники, с которыми мы и познакомились-то только этим летом, благодаря Красноярским Столбам. Оказалось, что Дима и Наташа – фанаты Столбов, и часто сюда бегают по выходным. Знают пешеходные заходы на каждый столб, и если бы не они, мы, наверное, посетили бы не так много, и не всё сразу в один день, потому что не знали бы пути подъёма, искали бы, тратили время... На многие столбы проложены сложные скалолазные маршруты, а Дима с Наташей нам показывали пути пешеходных «туриков» (столбисты тут так пренебрежительно называют тех, кто заходит на скалы пешком, а не лезет по вертикали). Ну, я скажу Вам, что и пешеходные маршруты «туриков» на вершины Столбов не везде безопасны и просты! Теперь о Столбах. Государственный природный заповедник «Столбы» находится на северо-западных отрогах Восточных Саян, граничащих со Среднесибирским плоскогорьем. Основан в 1925 году по инициативе жителей города Красноярска для сохранения природного комплекса живописных скал – сиенитовых останцев. Уже тогда, в начале 20 века, здесь было популярным движение «столбизм». Считают, что «столбизм» существует здесь уже более 150 лет. Заповедник закрыт большей своей частью для свободного посещения. Только 3% территории можно посещать свободно. Ещё 7% относится к буферной зоне, куда требуется разрешение на вход. И остальная территория закрыта для посетителей. Заповедник представлен к списку Фонда всемирного наследия ЮНЕСКО. В разные годы Столбы посещали известные исследователи и путешественники: Д. Г. Мессершмидт, Витус Беринг, участники сухопутного отряда Второй Камчатской экспедиции – академик И.Г. Гмелин и его помощник С.П. Крашенинников, исследователь Сибири профессор натуральной истории П.С. Паллас… В районе Столбов разворачивается действие повести В.А. Обручева «На Столбах». В повести упоминается и "столбизм", и более чем 100-летняя история надписи «Свобода» большевиками на скалах. http://www.stolby.ru/Mat/Dengin/Obruchev/0.asp В районе Столбов происходит и действие повести Юрия Короткова «Абрекъ» https://e-libra.ru/read/216011-abrek.html Прочитала я обе повести. Интересно посмотреть глазами автора на те же самые столбы, которые мы прошли. Например, 1й, 2й и 4й столбы. В повестях рассказывается об их труднодоступности, что вроде бы только столбисты и могли туда подняться. Но мы зашли на них пешком, как «презренные турики». И ничего особо сложного не заметили, лишь бы скалы были сухими... Прошло 100 лет со времён событий в повестях… Люди стали другими? Или Столбы? В целом, опасения героев повести «Абрек»- подтвердились. К Столбам проложили канатную дорогу, пробили хорошие тропы с обзорными площадками, поставили указатели, и задействовали множество служб и услуг… Столбы стали более доступны. Но я лично не заметила в этом никакой катастрофы. Есть тропы «для всех» (бесплатные), есть буферная зона, есть закрытая территория. Мы начали свой однодневный походик от фанпарка Бобровый Лог, куда добраться можно на городском транспорте, он в черте города, это горнолыжный комплекс. Купили билеты на канатку, и поднялись на хребет со Столбами по воздуху. Но можно дойти и пешком, бесплатно, только долго.
На верху канатки нас сфотографировала камера, и мы выкупили своё фото (можно и не выкупать). В верхней части канатки, как и внизу, есть кафе, ларёчки с сувенирами и картами-схемами (вот как раз то, чего и боялись абреки из повести), и вся эта цивилизация сразу и внезапно заканчивается на тропе в заповедник, где стоит устрашающий плакат: «Осторожно, медведи!» Говорят, что из-за разгула мишек в 2018 году даже закрывали народную тропу на Столбы. Основная масса гуляющих доходит только до смотровой площадки по деревянному настилу, после чего возвращаются в цивилизацию. Дальше, в тайгу, идут с рюкзаками около 1-2% от этой массы. Мы были на Столбах в дождь (ну, не повезло нам в это лето с погодой!), и, не смотря на это, желающих посетить заповедник всё равно было предостаточно. Сначала шли по деревянному настилу под робкий шелест дождика. Дима и Наташа сокрушались, что ничего не видно в тумане, что вокруг нас – красивые панорамы Столбов и холмов с перспективами вдаль, а мы видим только морось тумана. Но нам и так было классно. Истосковались по тайге за год. Да, фотографии не получатся, но в копилке памяти всё равно останется это уникальное место. Будет повод вернуться сюда ещё. Деревянный настил быстро перешёл в обычную лесную тропу, очень похожую на Хамар-Дабанскую. Травы стоят вдоль тропы высоким «забором». Живокость, сердечник, папоротники… Из редких красавчиков — башмачки, красодневы, лилия кудреватая, пион… Черника – синим ковром. Эх, поваляться бы на этих полянках, да поесть ягодку! Но сыро. Детки вдоль тропы попаслись немного, вглубь мы не дали им заходить, ни к чему им мокнуть в траве. Ягоды, как и цветы, тоже теряют свой аромат в дождь, становятся водянистыми, не сладкими. Но детки всё равно рады. И пока не набили полные рты, и не измазались в «чернилах» черники, не успокоились. Все самые впечатляющие моменты у детей начинаются там, где что-то можно засунуть в рот!
Я не сильно-то вникаю, куда мы идём. Рядом люди, которые тут всё знают, как у себя дома. Дима с Наташей немного спорят: «Давай сначала на Первый?», «Или лучше сразу к Перьям?», «А вдруг дождь разойдётся сильней, тогда и подняться никуда не сможем?», «Ну, давай, на Первый, потом на Второй, так хоть куда-то успеем подняться до грозы». А тучи сгущаются! Надо прибавить шагу! Обидно будет, если никуда не поднимемся. Мокрые скалы – очень скользкие. Пока не сильно моросит, и скалы пока ещё шершавые, можно безопасно подняться. Как только начнётся дождь – эту идею придётся забыть. Почти вприпрыжку добегаем до вершины Первого Столба. У меня есть фото (не моё) при хорошей погоде – там Первый Столб выглядит очень внушительно! Ну, прямо, как в повести про абреков – никто не сможет подняться, кроме столбистов. Но мы вприпрыжку забежали на него, всего пару раз подавая руку детям там, где надо было подтянуться. Наверное, туман скрывал от наших глаз часть «страхоты» и отвесных обрывов. Но то, что мы видели – устойчивые шершавые скалы и растущие на них кедры – не выглядело страшным. Это, конечно, благодаря Диме и Наташе, сами мы вряд ли бы сразу нашли простой пролаз «туриков» на скалу. Жаль, что из-за тумана не было возможности сделать хоть сколько-нибудь приличную фотосъёмку.
Дети получили порцию адреналина на вершине Первого Столба, и начали весело беситься. Вот чего я боюсь всегда на скалах и бродах. Запрыгали по вершине, завизжали, заплясали... Что им мои увещевания об опасности. Я стала торопить на спуск. Они не хотят, им тут нравится. Мы их только и уговорили тем, что Второй Столб будет ещё круче. Поскакали ко Второму Столбу. Дождя вроде пока нет, но тучи жуткие, чёрные, предвестники какого-то катаклизма. Детям так понравилось лазить по скалам, что они даже не стали останавливаться на черничнике: скорей, скорей ко Второму Столбу! Что там с его историей? Почему там написано «Свобода»? Кому свобода? Попугаям? «Свободу попугаям! Свободу попугаям!» — сканировали дети, несясь вприпрыжку по тропе. Тут уместно процитировать немного истории 1899 года… «Несколько полицейских полезли на «Столб», и в это время на них свалился камень. Полицейские стали стрелять в шахту и ранили «столбиста» Афанасьева, не имевшего никакого отношения к падению камня. Он был арестован вместе с другими и препровожден в тюремную больницу. Следствие по делу велось около двух месяцев. В конце концов, Афанасьева после излечения, и остальных семерых освободили. В том же 1899 году на «Втором Столбе» было написано слово «Свобода». Его автор, учитель из деревни Большая Иня, Денисюк всё свое каникулярное время проводил на «Столбах». Здесь он познакомился со ссыльным (как тогда говорили: политиком) Островским. Они были очевидцами полицейского налёта на «столбистов», помогали спускать с утёса раненого Афанасьева. В знак протеста против жандармского произвола они решили написать на скале революционный лозунг. После обсуждения выбрали место на восточной стороне Второго Столба. Отсюда лозунг был бы виден издали, и его нелегко было стереть. Место было найдено, осталось подобрать текст. Островский предлагал написать: «Долой самодержавие» или «Вставай, поднимайся, рабочий народ». Обе эти фразы были длинны, и мелкие буквы невозможно будет разобрать с далёкого расстояния. К тому же было крайне ограничено время для работы: надпись должна быть сделана за один приём, в короткую летнюю ночь, чтобы никто не увидел художников. Нужно выразить большую идею одним словом из минимального количества букв. Наконец, такое слово было найдено: «СВОБОДА». С тех пор это слово столбисты ежегодно подновляют, подкрашивают». (Источник: И.Беляк. Край причудливых скал. Первые шаги «столбистского» движения)
Ну вот, и Второй Столб. Мы тоже залезли на него. И быстренько слезли, потому что места наверху было мало, а снизу подпирал народ: «Быстрей, сейчас дождь пойдёт, освобождайте вершину!» Честно говоря, я не очень понимаю, что там за страсти в рассказах о «неприступности» этой скалы… Просто надо, видимо, знать секретный ключ, т.е. заход на вершину. В 19 веке ещё не знали, вот и падали. Теперь «презренные турики» прочистили склоны, и толпами заходят на многие столбы, не используя никакие навыки скалолазания. Хорошо это, или плохо, рассудит время. Но падать меньше стали – это факт.
Третий Столб мы миновали, потому что снова начался дождь. И мы помчались к Перьям, чтобы хоть посмотреть на них. Когда подошли к Четвёртому Столбу, дождик утих, и мы решили подняться на него, пока есть возможность. Поднялись, карабкаясь в узком проходе камина.
А небо чёрное-чёрное! Страхово немного – а вдруг накроет прямо на вершине? Дима говорит: «Ничего, успеем даже перекусить». Наверху достаём, кто бананы, кто бутерброды, кто шоколад, кто водичку… Я достаю самый большой термос с гречкой и сосисками, и ещё один – со сладким чаем. «Ура-а-а! Сосиски!» — кричат дети. Дима с Наташей удивлены: «Зачем так много еды? Тяжело ведь тащить. Мы всегда налегке, бегом, только бананы берём, или шоколадку». Зато сколько радости! И сколько выбора! Накрыли «стол» на башенке вершины, и начали быстренько «метать», в прямом смысле слова, с опаской оглядываясь на небо. Пока «метали», да посуду собирали, Юля куда-то исчезла... У меня сердце в пятки: «Юля-а-а-а!» Ну, куда тут на маленьком скальном пупыре можно спрятаться? Только вниз упасть! Смотрю – сидит моя Юля за камешком, на самом краю обрыва, кормит птичку тёплой сосиской… «Ну чего вы все так кричите, видите, я птичку приручаю, ну, тише вы, не пугайте!» У ребёнка полное отсутствие страха на скалах. Она только темноты и зомби боится… Чуть до инфаркта не довела…
Начали спуск, и полил-таки настоящий дождь. Но мы успели спуститься! Только встали на ровную землю, ка-а-ак бабахнуло! Дима сказал: «Бежим под камень», и мы, огибая скалу, побежали под «навес» из каменных плит. Постояв минут пять, начали замерзать. Ещё через пять минут к нам прибежали откуда-то мамочка и 5-летние двойняшки, мы их тоже пустили под «крышу». Ещё немного погодя с визгом прибегали со всех сторон разные люди, но, увидев, что «крыша» уже занята, чертыхались, и убегали в другом направлении. Все они почему-то были голодные, плохо одетые, и стучали зубами. Всем по очереди я предлагала доесть тёплую гречку с сосисками, и глоток чая, они откровенно офонаревали, и радовались горяченькому «бонусу». Таким образом, были опустошены мои большие запасы. «Ну вот, видишь, Дима, ничего лишним не бывает». Наташа заметила, как бы между прочим, что нам ещё отсюда выбираться, и еду я слишком опрометчиво раздаю. Но у меня на это был свой смысл. Если бы эти люди, пробегающие мимо нашей крыши, все захотели тут остановиться хотя бы ненадолго, то детей точно бы вытеснили из-под укрытия, нам и самим-то места тут не хватало, потому что дождь лупил уже со всех дыр. А так, дав им горячей еды, я их немного шокировала, и отправляла дальше. И они бежали, словно по инерции вперёд, получив глоток горячего. Было весело наблюдать за этим «броуновским движением». Ну почему они тут так все плохо одеты? Ни дождевиков, ни еды с собой. "Чёрти-что и сбоку бантик" — констатировала Юля пробегающему мимо мужику в одной майке и спортивных трусах. Наверно, какой-то марафонец тренировался. Ещё через полчаса я уже пожалела, что не взяла с собой и палатку тоже… Наша каменная «крыша» протекла, и потоки уже не просто лились, а падали с «потолка» и «стен», причём большими порциями, словно из ушат. Хорошо, что у нас были дождевики. И ещё у меня в рюкзаке была пара больших мусорных мешков, из которых мы тоже дождевики сварганили для тех, у кого их не было. По почве лились потоки ручьёв, и ноги уже у всех промокли, потому что мы стояли прямо в этих потоках, сухого места не было нигде... Гроза как-то очень долго не заканчивалась. Мы стояли и считали секунды между молнией и громом, высчитывая расстояние от нас до эпицентра грозы. Скорость звука в атмосфере – 343м/сек. Во влажном воздухе – чуть быстрей, 350м/сек. То есть, если, грубо говоря, между вспышкой и ударом грома прошло 1 секунда, это значит, что молния ударила в 350м от нас. Это терпимо. Хуже, когда меньше секунды. Вот тогда точно пора молиться. Мы стояли и считали… Выходило, что молния всё время била в Четвёртый Столб. Мы ведь спустились с него, отбежали от него метров на 300, и спрятались. Каждый раз замирало сердце, когда интервал был меньше секунды. Двойняшки были немного напуганы, дрожали. «Мамочка, а мы можем умереть от грома?» «Нет, гром нам не страшен, он просто шумит». И тут я вспоминаю и рассказываю публике о том, как на Хамар-Дабанской Кругосветке меня ударило молнией. «Вот, — говорю, — там гром и молния стукнули одновременно. А я перед вами, жива, видите. А тут – что? Целая вечность, 3 секунды! Молния — в километре от нас, не бойтесь». Дети стояли, заткнув уши, чтобы не оглохнуть. Дети терпеливы. Гораздо терпеливее взрослых. Неподготовленные к таким вещам взрослые давно бы устроили панику, тревогу и звонки в МЧС. А дети просто уши затыкают от грома. Когда интервал между вспышкой и громом увеличился до 4-5 секунд, мы воспрянули духом, и даже решили идти. Потому что стоять было холодно. Мама двойняшек вдруг сказала, что она не знает куда идти, можно ли ей пойти с нами… Вот так поворот. Конечно, можно. Но как же так? Как можно зайти неизвестно куда с малышами, без еды, без спичек, без дождевиков, без тёплой одежды, без карты, в конце концов? Что за бесбашенность? С другой стороны… Моя мама, увидев меня с детьми, под скалой, в грозу, сказала бы, что я тоже обесбашенная… (Ну, у нас хотя бы всё было с собой, даже газ и горелка, всё, кроме палатки). Всё относительно в этом мире. Кто-то посчитает обесбашенным горожанина, выскочившего во время грозы в булочную...
Назад мы пошли тем же путём. До столба Перья чуть-чуть не дошли, жалко. Дима говорил – вот они, Перья, совсем рядом, их было бы видно, если бы не дождь и туман. Но идти к ним – смысла уже нет. Ладно, оставим их на следующий год. А пока будем любоваться фотографиями тех, кому повезло больше. Знакомый уже нам путь назад в 8 км оказался намного дольше. С нами были теперь и малыши-двойняшки, и тропа стала очень грязной и скользкой. Ребятишки, видно, не первый раз в тайге – показывали нам цветы и называли их – «Это пижма, это пион, это шиповник… Шиповник вкусно пахнет, но сейчас дождь, и он не пахнет… А вот муравейник – он даже в дождь всегда пахнет, попробуйте веточку положить». Мама двойняшек сказала, что встреча с нами для неё – это просто спасение, и что бы она делала одна с малышами в грозу в тайге… Мы не стали её упрекать и читать нотации. Она и сама уже всё поняла. Она пришла к 4-му Столбу с другой стороны заповедника, шла около 6км за группой туристов, по тропе с указателями, и была уверена, что легко сможет вернуться обратно в любой момент. Но когда началась гроза, группа людей, за которыми она шла, разбежались, кто куда, и она тоже бегала за ними в поисках укрытия, и потеряла тропу. Случайно оказалась под скальным навесом рядом с нами, совершенно не имея представления – в какую сторону выходить отсюда...
Вернувшись в Бобровый Лог, мы переоделись в сухое, и поспешили к машине, простившись с попутчиками. Тепло радиатора и урчание мотора быстро усыпили наших почемучек, и наступил час благостной тишины до самого дома… Цветы не пахнут в дождь, Свернулись лепестки. Невидимая дрожь Не выдала тоски. Смиренно замерла Ромашка на лугу. И тихо ждёт тепла Пион на берегу. Не нужно торопить, Придёт и их черёд. Закончит дождик лить, Природа расцветёт. Нет жалоб — нет и слёз, Нет боли — нет и мук. Не принимай всерьёз. Терпение, мой друг...
В заключение скажу, что повидали мы, конечно, каплю в море, а не Столбы. Поднялись всего на три больших скальника, и попутно облазили несколько маленьких, типа Собачки на тропе. Но у нас был всего один день, и 16 км пути. Местность очень похожа на Иркутские Столбы (Скальники Олхинского плато). Словно там и побывали. На следующий год снова заедем и сходим, когда будем возвращаться из Иркутска в Москву. Марина Васильева (Красноштанова)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||